Капитан I ранга ни на минуту не сомневался в том, что большинство морских офицеров воспримет предложение с воодушевлением, и не ошибся. Почти все лейтенанты были зачислены в состав экипажей специальных команд…
-2-
Через месяц, апрельским ранним утром, железнодорожный эшелон с укомплектованными командами моряков отошел от крымской столицы и направился на Дальний Восток. Шел он по тому времени быстро. Через три недели при подходе к Чите в вагоны эшелона ворвалась радостная весть о долгожданной победе над фашистской Германией. По эшелону прошла команда: старшим вагонов прибыть с ведрами к начальнику эшелона. Через час началось торжество в честь победы. В каждый вагон было выдано по полному ведру вина. Офицеры наполнили им кружки, и все залпом осушили победные чарки. Отовсюду к составу сбегались местные жители. Радостные, они обнимали и целовали моряков. Ликование было искренним и всеобщим.
Спустя несколько суток эшелон достиг конечного пункта — железнодорожного вокзала Владивосток на берегу бухты с интригующим названием Золотой Рог.
-3-
Три недели спустя спецкоманды моряков начали погрузку в морском порту на военный транспорт "Сухона".
Люди размещались во вместительных трюмах сухогруза, оборудованных нарами. Палуба была загружена спасательными плотиками, представляющими собой конструкцию из нескольких пустых металлических бочек, сбитых тесом. Предосторожность не была излишней, поскольку предстоящий путь пролегал через театр военных действий США и Японии. Уже были случаи, когда неопознанные подводные лодки торпедировали наш "транспорт" в открытом море.
Свежий норд-ост будоражил волны, покачивал корабль, держащий курс к проливу Лаперуза.
Матросам спецкоманд было строго запрещено выходить на верхнюю палубу, чтобы не привлекать внимание сторонних наблюдателей и не вызывать подозрения об истинном грузе, находящемся на борту.
Где-то посередине пролива, сквозь приподнимающийся туман, неожиданно показался японский эсминец. Было видно, как на нем завращались орудийные башни и торпедные аппараты в направлении вышедшего из тумана сухогруза. Однако в следующее мгновение непроглядный туман скрыл корабли друг от друга. Вскоре качка возросла. Крупная зябь возвестила о дыхании Тихого океана. "Сухона" изменила курс, и началась плавная монотонная килевая качка. Корабль то поднимался на гребень волны, то уходил вниз. У новичков появились первые признаки морской болезни: головокружение, тошнота, рвота, отвращение к пище. У бывалых же, наоборот, это вызвало прилив бодрости и ощущение родной стихии.