Острова, затерянные во льдах (Орлов) - страница 15

— Собачкам кушать надо, — напоминал он.

— Ладно, ладно, — обещал гидролог, подмигивая мне. — Добудем, если придет.

Мы не ожидали нерпы в первые сутки, понимая, что наши разговоры и грохот лебедки могут только напугать ее. Но к концу вторых суток нерпа, на наш взгляд, должна была уже привыкнуть, однако она все не являлась. Я без устали продолжал смотреть в лунку, боясь пропустить ее появление. Потом решил, что она, наверное, сделала вывод насчет характера живущих в палатке людей и при нас больше не появится.

На третьи сутки я уже думал только о том, как бы не задремать на ходу и не свалиться в лунку при очередной зарядке вертушки шариками. Мы время от времени менялись с гидрологом ролями, и он становился «записатором», управляясь с лебедкой. Подняв в который раз вертушку со дна, мы решили немного передохнуть, и я, усевшись на раскладушку, сразу же задремал — спать хотелось страшно.

Стоило на мгновение закрыть глаза, как голова тут же падала на грудь, и, чтобы расцепить веки, приходилось брать себя в руки, заставлять не спать. Когда я однажды открыл глаза, то вынужден был потрясти головой, ибо то, что я увидел, показалось мне наваждением. Высунувшись из воды до половины, меня обнюхивал узкомордый зверь. Тюлень — а это был несомненно он, не нарвал и не «морской огурец», но только непохожий на нерпу — отшатнулся и дыхнул мне в лицо жутким смрадом. У него были широкие ноздри и небольшая вытянутая голова. Дыхание его было более мощным, чем у нерпы, чувствовалось, что в лунке он появился, проплыв большое расстояние. Наверное, в легких у него была одна углекислота, палатка наполнилась зловонием, так что дышать стало трудно, будто внезапно со свежего воздуха мы попали в керосиновую лавку. Гидролог, не размышляя, схватился за ружье.

— Ничего ты не понимаешь, — доказывал он потом. — Это же не нерпа. А что за тюлень, неизвестно. Если серый или пятнистый, то это открытие для науки! Еще не было никем подтверждено, что они могут заплывать сюда из Атлантики. Как же мне было не добыть этот экземпляр! Исследуем, опишем, направим куда надо!

Но я ему помогать не стал. Принципиально. Не мог простить, что он не сдержал слова. Ведь можно было с выстрелом и повременить. Тюлень, нашедший лунку, приплыл бы обязательно в нее еще, и мы могли бы его разглядеть и в воде.

С трудом гидролог вытянул тюленя из лунки. Тот и в самом деле оказался огромным, около двух метров в длину. Серым, пятнистым. Вначале я подумал, что, может, это молодой экземпляр лахтака — «морского зайца», но по окраске это был все же тюлень. И скорее всего, в самом деле имевший отношение к серым тюленям, обитающим в Атлантике. И если так, то удивительно, как он мог появиться здесь. Тюлень этот оказался живучим. Когда гидролог вытащил его из палатки, зверь, не подававший признаков жизни, внезапно очнулся. Гидролог, которому не терпелось приступить к изучению содержимого желудка тюленя, уже сделал надрез на шкуре и, низко склонившись, не замечал ничего вокруг, весь поглощенный этим делом. В это-то время тюлень и поднял голову. Изогнувшись из последних сил, он тихо придвинул окровавленную пасть к голове гидролога, будто хотел его укусить за нос. Зрелище, что и говорить, было жутким. Гидролог, отпрянув, споткнулся, упал на снег и закричал, будто резали его, в то время как тюлень уже лежал на снегу бездыханный. В тот день до самого приезда каюра работа у нас шла плохо: все валилось из рук, мы едва не утопили вертушку. Про себя я думал, что ездить с гидрологом в пролив уж, верно, больше не буду. Не то ожидал увидеть я здесь. Но приехавший каюр, заметивший выражение наших лиц, радостью своей заставил и меня в конце концов воспрянуть.