Над голубым Иссык-Кулем (Маркин) - страница 43

Тарим — странная река. Если считать от истока Яркенда, ее длина составит около двух тысяч километров, а бассейн, с которого она собирает воду, — около миллиона квадратных километров. И тем не менее даже воды Тянь-Шаня Тарим не доносит до моря, потому что слишком далеко остаются питающие его ледяные массивы. Река в условиях континентального климата субтропиков становится жертвой созданной им пустыни Такла-Макан. Песчаные барханы пустыни убивают реку. Вода ее теряется в песках, подобно тому как иссякает в Бетпак-Дале другая большая река, «уроженка» Центрального Тянь-Шаня, наша старая знакомая Чу. Тарим, приближаясь к своей гибели, часто меняет русло, мигрируя в полосе шириной восемьдесят километров, пока не исчезает совсем.

Пустыня Такла-Макан, занимающая основную часть Таримской равнины, напоминает по форме котловину Иссык-Куля, увеличенную в пятьдесят раз. Так же как Такла-Макан с Таримом, расправляется Бетпак-Дала с Чу. Места гибели двух рек разделяют по прямой полторы тысячи километров. Обе пустыни могли бы составить единое целое, и рек этих могло не быть вовсе, если бы не существовал вздыбленный в небо Тянь-Шань…

Властелин неба. За Акшийраком горы снова сменяются равниной. Ее пересекает река Сарыджаз («Желтая весна»). Что означает это красивое имя? Может быть, потому так назвали реку первые пришедшие к ней киргизы, что увидели на ее берегу огромное поле лютиков? А может быть, и потому, что осень в этих местах начинается раньше, чем на западных сыртах. Как бы там ни было, а на Сарыджазе, в самом деле, осень от весны отличить трудно. Прямо над цветущими весенними лугами возвышается высочайший горный массив Тянь-Шань. Всегда заснеженный, укутанный облаками, неприступный Хан-Тенгри — «Повелитель духов», «Властелин неба».

Гигантским клыком вонзается он в небо. И в предзакатный час алый румянец ложится на его белоснежные склоны. Клык кажется залитым кровью. Киргизы называли его Кан-Тоо («Кровавая гора»). Но очень часто вершина горы скрыта в тумане; она кажется загадочной, и воображение населяет ее таинственными всесильными духами. В ясную погоду Хан-Тенгри возвышается над целой толпой колоссальных вершин, выделяясь архитектурно совершенной, легкой формой.

Подобно тому как среди восходов и закатов солнца не найти двух совершенно одинаковых, так и в облике Хан-Тенгри каждый день можно заметить что-то новое. Иногда вся величественность и грозность горы исчезают куда-то, и взгляду предстает она в облике мягком, даже ласковом. Но не случайно среди киргизских пословиц есть такая: «На высокую гору смотри, находясь внизу». Решиться на близкое знакомство с горой может не всякий…