— Великие ренсъели! Это же мальчик! Совсем юный! — шепчет Геван.
Сугавар снова нажимает спусковой курок, и существо, взвизгнув, отшатывается назад. Хватается своими лапами за бедро. Голая нога обожжена порохом и начинает кровоточить. Существо чешет рану, словно пытаясь сбросить неизвестного врага, который жалит его, но все бесполезно. С высоким визгом белое тело бросается на стекло, видимо, даже не понимая, что перед ним прозрачная преграда. Со всей силы существо врезается в стекло, скулит и падает назад, на спину. Еще один выстрел Да-гура и на сей раз пуля попадает в шею. Существо визжит, кружится на месте, падает, не удерживаясь на ходу поезда, снова встает и падает. За этим безумным танцем смерти наблюдают все, даже потерявшие от ужаса дар речи фокши.
Между тем сразу несколько цепких лап просовываются в окошко со стороны Га-тора, пытаясь открыть дверь в кабину. Ворхут глубоко всаживает свой клинок в переплетение рук, и сияющий дух шпаги утопает в белом мясе существ. С шипением и визгом клубок врагов отскакивает от двери, вновь освобождая путь для следующих нападающих.
И глядя в освободившееся окошко, Га-тор вдруг застывает на месте. Тьма Дакмура, прежде гигантская и пугающе глубокая, движется. Словно огромный сгусток ночи выступает вперед, следуя со стороны болот к несущемуся на полных парах поезду. Его многочисленные конечности, кружась в воздухе, хватают и бросают своих слуг в бой с арвингами. Но теперь и сам он — дух Дакмура — спешит вперед, спешит поучаствовать в этой схватке с бессмертными.
— Ну вот, — шепчет ошарашено командир арвингов, — и пришло время призывать дух Серскильта…
Сугавар Да-гур поворачивается к своему командиру. Ему не виден пока силуэт смерти, собранной по капле от злобы и ненависти множества живых существ Хангеларской пущи, стекающийся сюда год за годом со всего мира. Словно магнит притягивает пуща зло от всех живых существ, накапливаясь здесь, в самом жутком из мест Сианука. Черная губка болотной топи впитала в себя столько ненависти и жажды смерти, что теперь не в силах остановить беспощадного зла, переливающегося через край этой чаши.
— Серскильт! — повышает голос Га-тор. — Услышь свое вечное имя и приди на помощь детям своим! Услышь мольбу твоих бессмертных сыновей и окажи им честь лицезреть мощь твою! — и уже совсем срываясь на крик. — Приди Серскильт, вечный, как мир, могучий, как свет, непобедимый, как звезда Милепаль. Приди тот, чье имя Оке Бесс-Скайтере, чья кровь зеленого цвета, чье тело обитает во всех гранях Сианука! Пусти корни в теле твоего врага!