И Да-гур, и механик Геван, и фокши с трепетом ожидали дальнейших событий. На их глазах происходил один из самых редких обрядов арвингов — взывание к покровителю бессмертных. И когда в стекло кабины со звоном врезалось чье-то тело, все буквально подпрыгнули от неожиданности. Стекло посыпалось на пол, Геван отскочил назад, пытаясь устраниться от очередной белой фурии. А та, вся залитая кровью, изрезанная стеклом, озиралась по сторонам, пытаясь выбрать для себя жертву получше. Кровь заливала ее глаза, и она плохо ориентировалась в пространстве. Лишь когда сияющий клинок опустился на голову существа, оно сообразило, что все кончено.
Га-тор закрыл глаза и тихо сказал:
— Услышь нас! Без твоей помощи мы погибнем…
Справа, за окошком его двери, клубилась ночь, все ближе приближаясь к поезду, нагоняя его, обхватывая его деревянное тело своими цепкими лапами — бесконечными и всесильными, как сама смерть.
* * *
Мужчина лежал на полу, ощущая под собой и на себе чьи-то тела. Перед ним зияла огромная дыра — рама окна полностью выбита. Скудный лунный свет освещал отверстие, и сквозь дыру можно было видеть летящие силуэты белоснежных зверей. А на фоне этой фантастической картины раскачивалось на четырех лапах гибкое холодное существо, готовое броситься на свою жертву.
На теле создания торчали редкие лохмотья ткани. По всей видимости, когда-то это было одеждой. Сейчас же эти куски были изодраны и их жалкие остатки походили лишь на редкую ощетинившуюся шерсть. Темные пятна ее виднелись на плечах и бедрах. Остальное же тело существа белело своей пугающей наготой. Шея, спина, руки, живот… Все было белым, тусклым, словно слепленным из парафина.
В такт движениям существа раскачивались две полные женские груди. Ткань на плечах окровавлена, и белая шея залита черной густой кровью. Лицо, покрытое кровавыми царапинами, было устремлено на мужчину: тварь выбрала свою жертву. И сейчас она не замечает ничего происходящего вокруг. Белый зверь не видит ни одного арвинга, что тянут к ней свои сияющие клинки, не чувствует боли в боку, где сорван ошметок кожи, словно очередной слой одежды, под которым начинается истинное тело слуги смерти. Белое существо, гибкое и свирепое, отталкивается от пола и летит вперед.
Мужчина смотрит в лицо этому созданию, не в силах поверить в реальность происходящего. Он видит тело женщины, переставшей быть ею, не осознающей себя, лишенной души. Лишь знакомое ему белое тело, которое он не так давно потерял, и которое вернулось к нему с одной лишь жаждой утолить свой животный голод.