— Смена! Быстрее!
Вся земля над Дакмуром пенится белыми волнами страха. Ночь, словно материализовавшись, движется на поезд, становясь все темнее и неминуемее. Ир-хан сначала смотрел на луну, пытаясь понять, почему она не желает светить. Но потом понял, что даже свет луны не в силах разогнать мрак в этом месте, даже извечный лунный свет не может уничтожить гигантскую фигуру как обычную тень. Потому что это вовсе не тень от тяжелых водянистых туч. Это порождение мрака, которое спешит само пойти в атаку. Вряд ли деревянные коробки вагонов выдержат столь мощный натиск.
— Огонь! — кричит Ир-хан.
Громыхают бомбарды. Справа слышен крик: один из стволов разорвало от чрезмерного количества пороха. У арвинга обожжено лицо, похоже, он ослеп.
— Смена!
Словно вырванные из болот белые ростки хищной травы, летят в сторону поезда визжащие чудовища. Эти жуткие костяные ядра, сорванные незримой рукой, большую часть пути от болот летят свернувшись в клубок. Лишь на самом подлете к вагонам, они раскрываются, выбрасывая вперед свои белые конечности. Ядра, поднимающиеся от черной земли, расцветают у самых ног Ир-хана подобно адским цветам смерти. Их причудливые лепестки цепляются за доски вагонов, засаживают свои когти в лица и шеи арвингов. Кто-то с мясным хрустом разбивается о стены и отлетает в ночь, будто сломанная кукла. Кругом стоит невыносимый шум, гвалт. Гремят колеса поезда, то и дело тревожно гудит сигнал паровоза, сама ночь то визжит сотнями противных высоких голосов, то глубоко ухает, будто бы великан вытягивает из земли очередной корень чудо-травы.
Ир-хан смотрит налево и замечает, что пост на тягаче состава уже отвоеван белыми зверьми. Он кричит воинам на первом вагоне, которые находятся ближе к паровозу:
— Снимите этих тварей немедленно!
Но тот, кому он кричит, вдруг отлетает в сторону, снесенный очередной белой тушей. На крыше первого вагона разгорается потасовка, слышны выстрелы. А из мрака прилетает еще одно тело.
— Смена! — вопит лакс.
Мрачная гора, надвигающаяся на состав, совсем близко. Вот она уже заносит свою черную культю, похожую на огромное щупальце, и наносит сокрушительный удар по последнему вагону.
— О, боги! — вырывается у Ир-хана. — Держись, старина Но-вар!
Доски словно спички разлетаются в стороны. Тела арвингов вылетают в ночь, подхваченные очередными существами из парафина и страха. Вот тяжелым мешком выпадает прочь большая черная туша, подскакивает на шпалах и с хрустом неестественно выгибает свою изящную шею. Это была лошадь командира.
А великан, похоже, весел, ему нравится эта игра. Он готов для второго удара, но немного медлит. Белые звери, похожие сейчас на трупных червей, копошатся уже и на первом и на последнем вагоне. На верхатуре состава единственным оплотом бомбардеров остается лишь второй вагон, где собраны воины вокруг своего командира Ир-хана.