– Уж если ехать, то в Гествик, – сказала она.
– Там мы будем гулять с Мэри Имс вместо Сюзан Бойс, – сказала Лили. – Впрочем, тут нет большой разницы.
– Мы выигрываем столько же, сколько проигрываем, – сказала Белл.
– К тому же там будет приятно, что магазины рядом, – сказала Лили с иронией.
– Да, особенно когда не будет денег на покупки, – заметила Белл.
– Кроме того, мы окажемся ближе к высшему обществу, – сказала Лили. – Карета леди Джулии приезжает в город два раза в неделю, а девицы Груфен разъезжают очень парадно. В целом, мы будем в большом выигрыше, жаль только, что не будет старого сада. Мама, я право думаю, что умру с горя, расставшись с Хопкинсом, а что до него самого, то я действительно разочаруюсь во всем человечестве, если он перенесет нашу разлуку.
Что ни говорите, а в их решении было много грустного, и мистрис Дейл казалось, что она очень дурно распоряжается относительно дочерей, позволяя им испытывать голод, нужду и огорчения из-за своей собственной ошибки. Ей было хорошо известно, какое тяжелое бремя горести лежало на сердце Лили, хотя Лили и старалась прикрыть свои чувства легкими шутками. Когда Лили говорила о разочаровании в человечестве, мистрис Дейл едва удерживалась от содрогания, которое бы выдало ее сокровенные мысли. Она, мать этих двух созданий, решалась забрать их из уютного дома, от прелести газонов и садов и увезти в какой-нибудь темный закоулок провинциального городка. Из-за чего? Только из-за того, что сама не могла ужиться с деверем. Справедливо ли она поступала, отказываясь от всех выгод, которыми дети ее пользовались в Оллингтоне, выгод, которые получали они из совершенно законного источника, – отказываясь от этих выгод только потому, что ее собственные чувства были уязвлены? При всех будущих лишениях в удобстве, при неуютности и неряшестве нового жилища, куда она намеревалась переместить их, не станет ли она беспрестанно укорять себя в том, что довела их до такого положения своею ложною спесью? А между тем, по ее понятиям, другого выбора не представлялось. Теперь она уже не могла учить своих дочерей покоряться во всем желаниям их дяди. Она уже не могла вразумить Белл, что было бы хорошо, если бы она вышла замуж за Бернарда, потому собственно, что это было задушевным желанием сквайра. Она зашла так далеко, что возвращение становилось невозможным.
– Я думаю, нам придется переехать к Благовещению[13]? – спросила Белл, которая более других заботилась о безотлагательном отъезде. – А если так, то не лучше ли будет известить дядю Кристофера теперь же?