не обладает никакими такими критериями,
Я может принять любую точку зрения, с высоты которой критике может быть подвергнуто все, включая выбор точки самим
Я. В этой способности
Я избегать любой необходимой идентификации с некоторым конкретным контингентным состоянием дел некоторые современные философы, как аналитические, так и экзистенциальные, видят сущность моральной субъектности. Быть моральным субъектом с этой точки зрения, значит, держаться в стороне от любой ситуации, в которую он вовлекается, отступать от любой характеристики, которой он может обладать, и выносить вердикт суждению с чисто универсальной и абстрактной точки зрения, из которой полностью исчезает всякая социальная конкретность. Таким образом, каждый может быть моральным субъектом, поскольку моральная субъектность должна быть ограничена рамками
Я, а не социальными ролями или практиками. Контраст между этой демократизацией морального субъекта и элитистскими монополиями управленческой и терапевтической экспертизы не мог бы быть острее. Любой минимально рациональный субъект должен рассматриваться как моральный субъект, но менеджеры и терапевты обретают свой статус благодаря своему членству в рамках иерархий приписываемых им умения и знания. В области факта существуют процедуры устранения разногласий; в области морали окончательный характер разногласий удостоился титула «плюрализм».
Это демократизированное Я, которое не имеет необходимого социального содержания и необходимой социальной идентичности, может быть чем угодно, может принимать любую роль или любую точку зрения, потому что оно есть в себе и для себя ничто. Это отношение современного Я к его действиям и его ролям было концептуализировано его наиболее проницательными и наиболее восприимчивыми теоретиками такими двумя способами, которые с первого взгляда кажутся совершенно различными и несовместимыми между собой. Сартр — я говорю сейчас о Сартре только тридцатых и сороковых годов — изобразил Я как нечто такое, что полностью отлично от любой конкретной социальной роли, которую сможет играть; Эрвин Гоффман, в противоположность этому, устранил Я в пользу его ролевой игры, аргументируя при этом, что Я — это не больше, чем «крюк», на который вешаются одежды роли (Goffman 1959, р. 253). С точки зрения Сартра центральной ошибкой является идентификация Я с его ролями, ошибкой, которая несет с собой как бремя морально плохой веры, так и бремя интеллектуальной путаницы. Центральной ошибкой с точки зрения Гоффмана является предположение, что существует