Строевые упражнения завершились, капитан присоединился к Финестре, Фонте и наставникам, и Алесса выступила вперед, чтобы занять свое место для Благословения. Данте находился чуть позади, расположившись с одной стороны, а Рената и Томо стояли с другой.
– Благословенная Богиня Творения, – начала Алесса. – Мы просим тебя направить наше оружие…
С металлическим скрежетом стражник в первом ряду вытащил свое.
– Порождение Кролло! – закричал он и бросился к ним. Сердце Алессы подскочило к горлу, и она нащупала церемониальный меч, но Данте вытащил свой первым и заслонил ее собой. Стремясь защитить.
– Отойди, Финестра, – выкрикнул капитан, бросившись вперед, чтобы присоединиться к Данте в качестве живого щита.
Или она так думала.
Когда капитан Папатонис поднял свой меч, он не собирался отгонять взбунтовавшегося солдата. А Данте готовился к атаке спереди – не позади.
Алесса закричала, предупреждая его, но было слишком поздно.
Chi ha un cattivo nome è mezzo impiccato.
Тот, у кого дурная слава, наполовину повешен.
Дней до Диворандо: 11
Рукоять меча капитана врезалась в основание черепа Данте, и тот рухнул на землю.
Алесса забыла о пяти годах тренировок, ее покинула каждая капля здравого смысла, когда она бросилась к нему, но Рената, которая никогда, ни разу не прикасалась к ней, схватила за руку и удержала.
– Вольно, капитан. – Лед в голосе Ренаты немного остудил пыл Алессы. – Объяснитесь.
– Уверяю вас, я так и сделаю, – серьезно сказал капитан Папатонис.
Двое солдат подняли Данте под руки, и капитан грубо сорвал с него шлем.
– Это не ее Фонте. – Яростно потянув Данте за волосы, он дернул его голову вверх. – Самозванец.
Толпа ахнула, отпрянув в ужасе, как будто завидела некоего гротескного призрака, а не красивого мужчину, поверженного трусливым нападением со спины.
В этот момент Алесса возненавидела всех.
Томо неловко рассмеялся.
– О боже. Учитывая обстоятельства, мы решили, что Калебу Топоровскому не стоит отвлекаться от учений, поэтому взяли замену, капитан. Маленький безобидный маневр.
– Видите, капитан? Вы обезоружили и лишили сознания человека, хотя могли бы просто спросить, – Рената повысила голос. – Дорогой, почему бы тебе не послать синьора Топоровского на балкон?
Томо поспешил прочь, бешено застучав тростью по ступенькам.
Алесса не дышала в течение сотни лет, которые потребовались Калебу, чтобы выйти на балкон. Томо, вероятно, придерживал его сзади, и существовала вероятность, что Калеб вот-вот рухнет на колени, но он помахал рукой и, ухмыляясь, посылал воздушные поцелуи, как почетный гость на вечеринке по случаю дня рождения. Тысячи солдат и сотни горожан подняли головы, желая увидеть своего Фонте живым и невредимым, и воздух снова хлынул в легкие Алессы.