- Спасибо.
Килиан склонил голову, кажется, успокоенный. После чего, чуть помолчав, продолжил:
- Скажи… Ты жалеешь о том времени?
- Нет, - покачала головой Лана, - Я не жалею ни о чем. Никогда. Я вспоминаю те времена, когда мы были друзьями – еще не зная ни о том, что ждет нас, ни о том, что ты адепт Ильмадики. И знаешь? Я вспоминаю их с радостью. Я рада каждому нашему счастливому мгновению. Я не обесцениваю их, вспоминая, что они ушли. Вспоминая об этом, я чувствую лишь светлую грусть. И думая о твоей смерти, я не жалею тебя. Я лишь рада, что когда-то ты был. Что когда-то ты был моим другом.
Она перевела дыхание, глядя на призрака прошлого, зачастившего в её сны.
- Ну, а ты? – спросила девушка, - Ты жалеешь?..
- Постоянно, - серьезно ответил ученый, - Я жалею, что у нас не было больше времени. Жалею, что слишком долго я метался в попытках заслужить любовь Ильмадики и не обращал внимание на то, что было по-настоящему важно. Я думаю о том, могло ли у нас сложиться иначе. Мог ли я не предавать тебя. Мог ли я быть тебя достоин.
Он пожал плечами:
- Наверное, вечные раздумья о том, что больше никогда не совершится, - это и есть Ад.
- Кили… - Лана запнулась, не зная, что сказать на такую откровенность, - Не надо… Не казни себя. Не обесценивай всего, что было хорошего. А оно ведь было. И даже потом, после того, как ты спас меня от казни, я помню еще множество светлых моментов между нами. Вспомни, как мы танцевали на балу. Ты еще тогда сказал мне, что от моего вида у всех перехватит дыхание, и глупые мысли уплывут на задворки сознания. А помнишь, как ты подарил мне медную розу, созданную твоим чародейским искусством?..
Чародей чуть улыбнулся. Все еще печально, но уже без такой тоски.
- Да… У нас было много счастливых моментов, - согласился он, - Но я все равно жалею, что их не было еще больше. Что я не увидел, как ты улыбаешься, когда не думаешь о войне. Что я не привел тебя в свой дом – настоящий дом, выстроенный для нас двоих. А еще – что я узнал, как ты целуешься под принуждением и как – от радости, что ты живая, но так и не узнал, как ты целуешь того, кого действительно любишь.
Сказав это, Килиан склонился к ней с недвусмысленными намерениями. Первая мысль Ланы была о том, что это неправильно – целоваться с призраком. Живые должны быть с живыми, а мертвые с мертвыми. Нарушать это правило – противоестественно.
Вторая мысль была совсем неожиданной. Что она, как ни странно, не против. Так странно. Когда он был живым, от его поцелуя она чувствовала себя преданной и оплеванной. Но сейчас…