Адепт бросил на него удивленный взгляд, после чего воззрился на перепуганного Яруба:
- Подлый шакал! Ты сговорился с чужаками?!
Знахарь даже не нашелся, что ответить. Казалось, ужас сковал его, как лед реку.
Но ему и не требовалось говорить.
- Теперь два вопроса, - снова подал голос Вотан, - Первый: вы полагаете, что вежливо говорить с кем-то другим, игнорируя тех, кто обращается к вам?
- Ты вздумал учить меня манерам?! – взвился черный.
- …и второй вопрос, - невозмутимо продолжал чужестранец, спокойно приближаясь к всадникам, - Интересовало ли вас когда-нибудь… как умер Лефевр?
Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. На какие-то секунды воцарилась тишина. Даже ансарры, не верившие в Лефевра и вообще Владык, не могли помыслить о том, чтобы сказать такое вслух. Что уж говорить о черных?
Первым нашелся, что сказать, адепт. Что, в общем-то, не удивляло.
- Богохульник! – закричал он, - Да за такие речи тебя протащат лошадьми до самой столицы! Взять его!
- А лошади верят в Лефевра? – невинно осведомился Вотан, - Кстати, ты никогда не задумывался над таким вопросом? Почему боги, все из себя такие всемогущие, перекладывают наказание богохульников на смертных? Может, им плевать на то, что считает богохульством человек? Или просто они не такие уж могущественные?
Адепт жестом остановил своих солдат и расхохотался:
- Ты хочешь увидеть могущество Лефевра, чужеземец? Узри же!
Один из браслетов на его левой руке рассыпался иридиевой пылью. В руке черного колдуна начала собираться энергия для разрушительного разряда молнии.
- Неплохой фокус, но не более того, - пожал плечами чужеземец, - Как насчет того, чтобы сравнить на практике силы наших богов? Помериться, так сказать, у чьего бога длиннее?..
Адепт Лефевра снова расхохотался:
- Не смеши меня, язычник. Христианский Бог не проявлял себя с библейских времен.
- О, ты знаешь, что такое Библия? – с легким удивлением переспросил Вотан, - Любопытно. Только вот есть одно «но». Я не христианин.
Он улыбнулся, вспоминая главную истину, что осознал накануне своего падения. Истину, даже сейчас наполнявшую его спокойствием и силой.
- Единственный мой Бог – это я сам.
- За подобную ересь я сдеру с тебя кожу и залью глотку расплавленным свинцом, - пообещал адепт, - После того, как ты падешь ниц перед могуществом Лефевра. Что ж… Твори свою магию, чужеземец. У тебя одна попытка.
Вотан улыбнулся. Ему и была нужна лишь одна попытка. На одну попытку у него и были силы. На одно применение чар, что когда-то открыли для него, что значит наполнять заклинания не заемной силой, а лишь своим внутренним светом.