– Как я понимаю, сейчас вы тоже съели шоколадку.
Гвенди кивает.
– Но они очень опасны. Как все, что связано с пультом управления. Он с каждым днем набирает силу, а я слабею. Сегодня, когда я проснулась, я держала его в руках и готовилась нажать черную кнопку. Уже держала на ней большой палец.
– Слава богу, вы от него избавляетесь!
– Мы от него избавляемся. И это еще не все. – Гвенди делает глубокий вдох. – Я хочу улететь вместе с ним.
Кэти как раз поднесла чашку ко рту. Но теперь с грохотом ставит ее на стол.
– Вы совсем спятили?
– В общем, да. У меня болезнь Альцгеймера, Кэт. Я постепенно теряю разум, в прямом смысле слова. Но конкретно сейчас я полностью в здравом уме. В предельно ясном уме. – Наклонившись вперед, она смотрит на Кэти в упор. – Когда не будет пульта управления, не будет и шоколадок. Без них мое умственное состояние будет стремительно ухудшаться. К тому времени, как мы вернемся на Землю, я, возможно, забуду, как меня зовут.
Кэти открывает рот, чтобы возразить, но Гвенди не дает ей заговорить.
– Даже если нет, то все равно скоро забуду. Мне придется носить подгузники. Я буду сидеть в собственных испражнениях и моче, пока кто-нибудь не придет поменять мне подгузник. Буду смотреть в окно своей отдельной палаты в каком-нибудь дорогом доме призрения в Вашингтоне или Виргинии, даже не понимая, на что я смотрю. Соображения останется только на то, чтобы смутно осознавать, что я потеряла себя и уже никогда не найду.
Правь, Дискордия! – думает она.
У нее по щекам текут слезы, но голос остается твердым.
– Я могла бы сказать, что придумаю способ покончить с собой, когда мы вернемся на нижний предел, только я сомневаюсь, что смогу что-то придумать и уж тем более осуществить. Я могу вовсе забыть, что мне надо покончить с собой. И, Кэти… Мне всего шестьдесят четыре, и физически я здорова. Я могу прожить еще десять лет, пока меня не прикончит какая-нибудь пневмония или новая мутация ковида. Может быть, даже пятнадцать или двадцать лет.
– Гвенди, я все понимаю, но…
– Пожалуйста, не обрекайте меня на такое существование, Кэти. Послушайте. Когда я была маленькой, родители купили мне телескоп. Я часами смотрела на звезды, обычно – с папой. Но однажды и с мамой. Мы смотрели на созвездие Скорпиона и говорили о Боге. Я хочу улететь вместе с пультом, Кэти. Хочу направить микроракету на созвездие Скорпиона и знать, что когда-нибудь, через много миллионов лет, я все-таки до него доберусь. – Она улыбается. – Если есть жизнь после смерти… а моя мама верила, что есть… моя душа будет там. И когда-нибудь встретит мое прекрасно сохранившееся тело.