В голову почему-то лез тот несчастный лист лопуха, который служил ей не так давно защитой от солнца. Бог прищурился и коснулся ее скулы черным когтем. Аэлиша могла поклясться, еще минуту назад его руки и пальцы были обычными, человеческими. Сейчас же ногти превратились в когти, а кожа до локтей обросла темной чешуей. Мускулистые плечи Шейссаха тоже обзавелись чешуйками.
Бог продолжал гипнотизировать ее своим пристальным взглядом , а хвост под ней часто вздрагивал, словно Шейссах нервничал или злился. Слух уловил короткий треск и девушка нервно вздрогнула. Темная чешуя и погремушка… Все указывало на то, что Древнейший носит в своих клыках яд.
Но кроме растущего в груди страха Аэлиша ощущала еще и удивление. Его глаза! Она вспомнила, что видела именно их, перед тем как потерять сознание на алтаре.
Вдруг, глубоко вздохнув, Древнейший прикрыл веки. Не в силах сдержать удивления, Аэлиша охнула, когда клыки стали хоть и медленно, но все же втягиваться обратно.
– Я испугал тебя, Аэлиш-ш-ша, – с явным сожалением протянул Древнейший. – Прости, я не хотел.
Аэлиша поспешила словить упавшую челюсть. Древнейший извинялся?! Перед ней?!
– Нет-нет, что ты! О…эм-м-м, о Божественный, – поспешно воскликнула она. – Просто я… Ох, это все так странно! Я… кажется, я не знаю, что думать…и делать… и как себя вести, хм.
Совершенно засмущавшись она уткнулась взглядом в свои колени. Указательный палец нервно ковырнул гладкие, крупные чешуйки хвоста. Аэлиша поспешно отдернула своевольную руку и спрятала нахалку за спину.
Сильные пальцы поддели ее подбородок и потянули вверх.
– Аэлиш-ш-ша, – Бог смотрел на нее мягко и проникновенно, – тебе вовсе не стоит меня бояться. И веди себя как обычно.
– Но ты же Бог! – выдохнула она, на что Шейссах почему-то едва заметно скривился.
– Давай поговорим об этом несколько… позже. А сейчас я хотел бы услышать, что такое прекрасное создание делало на жертвенном алтаре. М-м-м?
И большой палец Древнейшего очень ласково огладил ее по нижней губе, оставляя за собой огненный след.
– А я… меня… мне… – рассеянно залепетала Аэлиша, чувствуя, как мысли ускользают, оставляя голову пустой и звонкой. Глаза Бога вновь разгорались странным пламенем, а зрачок то вытягивался, то становился вновь широким.
– Меня замуж хотели отдать, – завороженно прошептала она, не в силах оторвать взгляда от удивительных глаз Древнейшего.
Бог вдруг резко сократил расстояние между ними и быстро припал губами к ее шее. Аэлиша застыла.
– Но не отдали ведь, да? – шепчущие губы двигались вверх, заставляя Аэлишу слегка ерзать на беспокойном хвосте.