Аэлиша повернулась и уперлась ладонями в твердую грудь мужчины. Ей хотелось спросить еще о многом, но думать, когда твою шею осыпают поцелуями, а обнаженный живот то и дело поглаживают, весьма не просто.
Почувствовав, что его отталкивают, Шейсаллех обиженно поджал губы, но наглеть не стал.
– Ладно. С этим ясно. Но зачем ты вернулся? Здесь же нет магии!
– Не совсем. Остались крохи и там, где были открыты Врата.
– В этих пещерах?
– Именно так. Сюда же я приползаю каждый раз, как наступает пора линьки. Как ты могла заметить – это трудный процесс, к тому же обновляется не только тело, но и магический резерв. Перед сбросом кожи он становится слишком мал, что делает нас уязвимыми. Поэтому каждый наг тщательно ищет уединенное место, где может переждать это непростое время. Однажды, еще когда я был совсем юн, дед показал мне эти пещеры. Едва их увидев, я не раздумывал больше.
– Как и со мной, – пробормотала Аэлиша.
Шейсаллех блеснул зубами, скользящее движение и она вновь в его плену. Вот же!
– И да, и нет цветочек, – промурлыкающий голос отозвался мурашками по всему телу. – У нагов великолепное обоняние. Но в отличии от оборотней у нас не существует так называемых пар. Половинок, которые зверолюди узнают по запаху. Зато каждый наг может попробовать получить предсказание от Соединяющего Судьбы. Иногда Оракул молчит, но чаще все-таки расщедривается на парочку фраз. Мое звучало так: "Ее запах – ее имя"
Аэлиша принюхалась к себе, но смогла разобрать разве что запах пота.
– Надеюсь, мое имя не значит что-то вроде вспотевшая девчонка, – пробормотала она.
Шейсаллех тихонько рассмеялся.
– Айэли Сшаа. В переводе с древнего языка наших прародителей – желанный или милый сердцу цветок…
Зарывшись носом в ее волосы, Шейсаллех глубоко вдохнул:
– …Ты пахнешь огненным лотосом, мое счастье. Единственным цветком, ароматом которого я могу наслаждаться бесконечно.
Судорожно облизнув пересохшие губы, Аэлиша потупила взгляд. Шейсаллех готов был приступить к наслаждению вот прямо сейчас.
– Не думала что тебя возбуждают цветы, – прошептала она, и сама устыдилась хриплости своего голоса.
– Меня возбуждаешь ты, – ловко подцепив накидку, Шейсаллех отбросил ее в сторону, – а еще меня очень, – шаг вперед, – невероятно, – подсечка и мягкое падение на спину,– безумно, – их одежда испарилась, словно ее и не было, – возбуждает как ты краснеешь… – прошептал ей в губы обнаженный мужчина.
Аэлиша чуть не застонала от досады. Стоило этому самоуверенному типу пристальней на нее посмотреть, как между ног стало предательски влажно.