Надо встать. Включить свет, умыться. Убрать на кухне посуду, оставшуюся от обеда. Выпить чаю. Надо делать что-то, а не то сойдешь с ума, как несчастная Аллочка. Регина увидела блестящую металлическую ножку и поняла, что обморок настиг ее возле дивана. Что ж, это кстати, есть на что опереться, и можно будет сразу сесть и посидеть минут пять, чтобы окончательно прийти в себя.
Она попробовала принять вертикальное положение, но со стоном повалилась обратно на пол. Сердце нестерпимо болело, просто разрывалось на части. Вдобавок к этому кружилась голова. Регина протянула руку и уцепилась пальцами за диванный плед. Стиснув зубы, села. Попыталась встать на ноги, но плед начал сползать с дивана.
В Регинину ладонь упал белый клочок картона. Она с удивлением смотрела на прыгающие перед глазами строчки: «Слон Анастасия Викторовна». Откуда это здесь? Аня потеряла? Что за фамилия Слон? В следующую секунду Регина вспомнила, как Артем рассказывал ей о том, что встретил в торговом центре свою бывшую инспекторшу по делам несовершеннолетних. «Представляете, она вышла замуж и стала Слон. У нее размер икс эс, а она Слон. Слон весом сорок пять кило!» Они тогда вместе посмеялись. Вероятно, визитка выпала из кармана Артемовых джинсов и завалилась в угол дивана. Регина повертела карточку в руках. Что, если позвонить этой Анастасии Викторовне? Вдруг у нее остались какие-то связи в полиции? Она ведь хорошо относилась к Артему, вон даже визитку свою дала.
Регина, превозмогая боль в сердце, встала сначала на колени, затем на ноги. Стены и потолок по-прежнему кружились и качались, но не так сильно. Она добрела до кухонного стола, на котором оставила мобильный. Села и набрала номер.
– Слушаю, – ответил приятный женский голос.
– Анастасия Викторовна?
– Да, я.
– Добрый день. Мы с вами не знакомы. Я звоню вам… я звоню насчет Артема Гусева.
– Артема Гусева? – В голосе послышалось удивление. – А что случилось? Вы кто?
– Я его знакомая. Артема сегодня забрали в полицию.
– Опять? Что он натворил?
– Ничего. Просто оказался в неудачное время в неудачном месте.
– Это как? – не поняла Анастасия Викторовна.
– Это значит, что он не виновен. Но доказать этого не может. Вернее, может, но нас никто не хочет слушать.
В трубке послышался визг и детские голоса.
– Так, послушайте, я не могу сейчас говорить, – сказала Анастасия Викторовна. – Вы можете завтра утром подъехать ко мне? Я живу на «Семеновской».
– Конечно, подъеду, – обрадовалась Регина.
– Или вот что, – в тоне инспекторши появилось сомнение. – Вам, наверное, трудно ездить. Я по голосу слышу, что вы в возрасте. Скажите адрес, я сама к вам приеду. Я на машине.