Вскоре Судоплатов прибыл вместе с Лебедем в Финляндию. Лебедь передал своего «племянника» на попечение главному представителю ОУН в этой стране Кондрату Полуведько и сразу же возвратился в Харьков через Москву.
В Хельсинки Судоплатов-Яценко провел два месяца. Все это время представитель Коновальца внимательно изучал молодого националиста, ведя с ним многочисленные беседы. Перед представителем ОУН была поставлена конкретная задача: прощупать «племянника» на возможную подставу и сделать вывод о его лояльности.
Здесь следует отметить, что Полуведько, в свою очередь, работал на советскую разведку, однако не был посвящен в истинные цели приезда в Хельсинки Судоплатова-Яценко. Но и Судоплатов не знал, что Полуведько является агентом НКВД. Разведчик так здорово и правдоподобно играл роль убежденного и «упертого» националиста, что Полуведько проникся к нему яростной антипатией и даже подумывал о его ликвидации. «Заведу его в темное место да и тяпну по башке кирпичом», — предлагал он на встрече с советским резидентом в Финляндии Борисом Рыбкиным.
Агенту было категорически запрещено предпринимать какие-либо несанкционированные действия против молодого националиста, но от этого его отношение к Судоплатову-Яценко не изменилось. К сожалению, эта неприязнь вылилась в лишение молодого человека карманных денег. «Родственнику» Лебедя Полуведько выделял всего десять финских марок в день на обед, из которых тот должен был еще каждый вечер платить за отопление и пользование газовой плитой. В итоге в Хельсинки, ожидая связных от Коновальца, Павел влачил полуголодное существование. Доходило до того, что на редких встречах резидент ИНО Борис Рыбкин и его заместитель и жена Зоя Рыбкина вынуждены были подкармливать его бутербродами и шоколадом.
Наблюдая, с какой жадностью молодой разведчик поглощает еду, Рыбкин вслух размышлял:
— Расшифровывать вас перед Полуведько не следует, так будет лучше для дела, поэтому придется потерпеть.
— Я готов, — отвечал с набитым ртом Судоплатов.
— Ну, вот и отлично, — соглашался Рыбкин, переглядываясь с женой.
«А перед моим уходом они всегда тщательно просматривали содержимое моих карманов, чтобы убедиться, что я не взял с собой никакой еды: ведь это могло провалить нашу “игру”», — рассказывал позже Судоплатов.
Наконец после двух месяцев ожидания в Хельсинки прибыли связные от Коновальца: Омелян Грибивский, представлявший ОУН в Праге, и Дмитрий Андриевский — представитель ОУН в Брюсселе. Вскоре вся компания, к которой присоединился и Кондрат Полуведько, отправилась пароходом в Стокгольм.