Во время пребывания в Париже Коновалец пригласил Павла посетить вместе с ним могилу Симона Петлюры, который после разгрома его войск частями Красной армии бежал в столицу Франции, где в 1926 году был убит. Позже Судоплатов рассказывал: «Коновалец боготворил этого человека, называя его “нашим знаменем и самым любимым вождем”. Он говорил, что память о Петлюре должна быть сохранена. Мне было приятно, что Коновалец берет меня с собой, но одна мысль не давала покоя: на могилу во время посещения положено класть цветы. Между тем мой кошелек был пуст, а напоминать о таких мелочах Коновальцу я не считал для себя возможным. Это было бы просто бестактно по отношению к человеку, занимавшему столь высокое положение, хотя, по существу, заботиться о цветах в данном случае надлежало ему, а не мне. Что делать? Всю дорогу до парижского кладбища Монпарнас меня продолжала терзать эта мысль.
Мы прошли через все кладбище и остановились перед скромным надгробием на могиле Петлюры. Коновалец перекрестился, я последовал его примеру. Некоторое время мы стояли молча, затем я вытащил из кармана носовой платок и завернул в него горсть земли с могилы.
— Что ты делаешь?! — воскликнул Коновалец.
— Эту землю с могилы Петлюры отвезу на Украину, — ответил я, — мы в его память посадим дерево и будем за ним ухаживать.
Коновалец был в восторге. Он обнял меня, поцеловал и горячо похвалил за прекрасную идею. В результате наша дружба и его доверие ко мне еще более укрепились».
От себя добавим, что это событие стало переломным моментом в отношениях Коновальца с Судоплатовым. Именно после посещения могилы Петлюры лидер украинских националистов окончательно решил, что после возвращения на родину Судоплатов станет там его представителем.
В период пребывания в Вене Судоплатов вновь встретился с курьером из Центра. На этот раз им был его куратор и наставник по работе в Москве, опытный разведчик Петр Зубов. Судоплатов подробно информировал Зубова о деятельности Коновальца и получил указания относительно своей дальнейшей работы.
Возвратившись из Вены в Берлин, Судоплатов принимал участие в «бесполезных», по его мнению, переговорах о возможном развертывании сил подполья на Украине в случае начала войны.
Тем временем «дядя» Лебедь через Финляндию прислал распоряжение о скорейшем возвращении Павла на Украину, поскольку появилась возможность оформить «племянника» радистом на советское судно, регулярно заходившее в иностранные порты. По мнению Лебедя, это дало бы Павлу возможность поддерживать постоянную связь между подпольем ОУН на Украине и националистическими организациями за рубежом. Коновальцу такая идея очень понравилась, и он согласился с возвращением Павла в Советский Союз.