— Вы что заканчивали, Геннадий?
— Училище летное. Я же пилот. Самый невезучий пилот в наших Вэ-Вэ-эС. Поздышев, на дорогу смотри, что зенки вылупил, чуть на бордюр не наехал.
— Ну хороша же, товарищ майор! Смотрите, какие…
— Почему невезучий? — спросил я.
— А меня сбивали шесть раз. Вы такое можете представить? Родина не воевала, ну, официально не воевала, а ее пилота шесть раз сбивали. Это же…
— Пять, товарищ майор, пять, — сказал Поздышев и я заметил, что он проехал перекресток, не остановившись и даже не притормозив перед знаком «стоп».
— Что — «пять»? — майор зевнул.
— Вас сбивали пять раз.
— Да? — майор начал загибать пальцы. — Да, пять. Почему я сказал шесть? Сам не пойму!
— Но мне говорили — вы психолог, проводите тестирование по сложным методикам. Говорили — используете Роршаха…
— Я в госпитале лежал, после второго, нет, после третьего раза, меня там записали в группу, сидели кружком, обсуждали — как кто с женой там или девушкой ладит. Я что-то такое сказал, даже не помню сейчас, и меня после группы ее ведущий остановил, говорит — можно пойти на курсы, специальные курсы ускоренной психологии. Я два года ходил на курсы. За это время меня раз сбили. А потом, после окончания курсов, еще раз…
— Я все-таки не пойму — вы говорите «сбивали», а где вас сбивали?
— Антон Романович! Ну как же! Первый раз в первую чеченскую, второй раз — в Африке, меня туда направили натаскать местных летчиков, полетели на поршневом, я за штурвалом, вместо еще одного члена экипажа было аж трое, как они на одном кресле уместились, а в нас с земли — хуяк!
— Вы говорили — гранатой, — сказал Поздышев.
— А знаешь, Поздышев, — не исключено. Не ис-клю-че-но! Какой-нибудь здоровенный негр зашвырнул вверх гранату, ее осколки перебили маслопровод…
— Или из рогатки. У них рогатки, втроем резину растягивают.
— Да! И это не исключено… Так, значит четвертый раз…
— Геннадий, — попросил я, — давайте по порядку. Первый раз — Чечня, второй — Африка, третий…
— Третий… Поздышев, тормози! Не видишь — переход! Задавишь эту дуру с коляской, министерству обороны платить придется…
— Оно не обеднеет, — сказал Поздышев.
— Не обеднеет, но ты-то в тюрьме будешь сидеть, Поздышев. Третий… Нет, подождите, четвертый — это точно вторая чеченская, на штурмовике было дело… Поехали, Поздышев, поехали, что ты на эту дуру уставился, ну, согласен, фигура хорошая, согласен… Пятый, пятый уже Грузия, нас сбили свои, да, а вот третий раз…
— Третий раз вас сбили в Судане, — подсказал Поздышев.
— В Судане? А, да-да, в Судане! Это, кстати, Поздышев тоже в Африке. Но тогда я не был за штурвалом. Тогда я просто сидел в кабине пилотов, ла-ла-ла, а тут… Была жесткая посадка. Весь груз разворовали. А потом выяснилось, что все подстроили. Договоренность с местным царьком. Ему груз, а он разрешает следующим самолетам летать через его пустыню. Ужас там вообще был, ужас… Но все это меркнет в сравнении с нашей теперешней ситуацией. Она, Роман Антонович, просто аховая. Штопор. И катапульта не работает…