— Ловить оживших покойников… Да, я знаю, что он встает из гроба. И вы это знаете. И отменили распоряжение кремировать тело не потому, что его мертвое тело приняло очертания судьбы и вас это растрогало.
— И почему?
— Вам нужно, чтобы он вставал из гроба.
— Да вы политик, Антон Романович! Вам бы куда-нибудь советником. Если бы не мои перспективы, я взял бы вас к себе… Езжайте-ка домой, дорогой мой, занимайте кресло начальника, а мы тут разберемся во всем, кого надо накажем, и все станет на свои места. Вы меня услышали?
Губернатор сдавливает мой локоть.
— Я вас услышал, — говорю я.
— Ну и славно! Ну и прекрасно!
17.
Я лежу, укрытый до подбородка шелковым красным покрывалом. В кресле сидит Тамковская, ломает пальцы, ее светлые глаза потемнели, она поджимает чувственную нижнюю губу. Тамковская делится последними новостями нашего управления: меня назначили временным исполняющим — губернатор оказался прав, — мне надо торопиться — работающие на землетрясении, на обрушении, на сходе и наводнении, на последствиях теракта, на автокатастрофе с автобусом, перевозившим детей на какой-то фестиваль, на пожаре в доме престарелых — словом, все экстремальные психологи работают без координации, без методологической поддержки, ведь наш начальник переведен заместителем министра и убыл по новому месту работы, где будет носить погоны, ему присвоили генеральское звание, ему шьют форму, подбирают фуражку.
— Генерал? Сразу? — спросил я. — Он же лейтенант запаса. Хотя если ему присвоили звание генерал-лейтенанта
— Я не разбираюсь в воинских званиях, — Тамковская зябко повела плечами и сообщила, что Раечка передала содержание последнего приказа нашего начальника: в городок приедут работавшие на землетрясении, на катастрофе с автобусом, на наводнении, а мы трое отбываем, причем передавать дела не обязательно — смена из молодой поросли, все знают сами, все читали, во всем разбираются.
— Ну и отлично! — сказал я. — Только у меня здесь одно дело. Вы езжайте без меня. Я догоню. И все-таки введу их в курс. Определю им задачи.
— Что за дело? Может я им займусь? Вместе с Робертом. Мы и смену примем. Вы поезжайте. Мне так не хочется возвращаться. Возвращаться в свой кабинет, в свой дом…
— У вас прекрасный дом и… — начал я: Тамковская жила в небольшом, стильном особняке, с сухим умницей мужем, дети, сын со своими странностями и маленькой женой с красными волосами, и пухлая дочь с тощим приятелем, давно съехали, то ли Америка, то ли Европа, то ли Бали, Гоа, кто их всех поймет, у всех — одно и то же.
— И? — Тамковская посмотрела на меня.