— С вами, Ольга Эдуардовна, я давно мечтала познакомиться, — говорит Кламм, садится в кресло рядом с Тамковской, они начинают шушукаться, Извекович перелистывает взятый со стола рекламный журнал.
— …крайне сложно оценить сроки! — доносился до меня голос Кламм.
— Но она беременна, да? — перебила ее Тамковская. — Это уже заметно? Несчастный ребенок! Родиться уже после смерти отца…
— Кто знает! — произнесла Кламм задумчиво. — Может быть, отец на момент его рождения окажется живее всех живых. Я думаю, что это не его ребенок…
— Антон! — слышу я голос Извековича. — Антон Романович! Телефон!
Я заворачиваюсь в покрывало, спускаю ноги на пол, тянусь к телефону, снимаю трубку и слышу:
–Антон Романович? Говорит администратор. Вы заказывали такси? Машина пришла.
— Такси? Нет… А! Да-да! Оно, он… Да!
— Антон Романович, машина стоит у крыльца, номер машины…
— Я знаю, знаю! Сейчас спущусь!
— А ужин? Ужин! Я хотела заказать ужин! Прощальный ужин! — Кламм вскакивает, но я, подхватив одежду, теряя покрывало, сверкнув голой задницей, скрываюсь в ванной.
Наступает пора действий. Хватит мямлить! Я смотрю на свое отражение — мне нравится моя решимость. Она отражается в зеркале. У меня решительная линия рта. Мои носогубные складки стали глубже. Это мужественно. Мне плевать на будущее. Мое будущее в вечном.
В дверь стучат, я слышу голос Извековича и открываю дверь: Извекович принес ботинки с всунутыми в них носками.
— Спасибо, Роберт, вы настоящий друг! — говорю я.
Извекович смотрит, как я, сидя на крышке унитаза, обуваюсь.
— Мы с Ольгой уедем сегодня вечером, — говорит он. — Поужинаем и вперед. Вы с нами?
— Нет.
— Понимаю.
— Боюсь, что не понимаете. Без обид, Роберт.
— Какие обиды! Что вы! Я хотел бы вам кое-что сообщить, чтобы вы были предупреждены. Первое. Эксперт обнаружил неоспоримые доказательства, что Лебеженинов покидал гроб. Притом, что в настоящий момент его тело мертво и процесс тления идет. На подошвах — земля, цемент, он где-то ходил по стройке, наверное, смотрел, как его школу ремонтируют. След от варенья на костюме, покойник где-то пил чай с вареньем, варенье вишневое. Под ногтями — био-остатки. Список можно продолжать. Этой информацией эксперт делиться с губернатором, его командой и главой администрации не будет: если они узнают, что покойник пил чай с вишневым вареньем, они от страха перемрут.
— А вы, а вы, Роберт, как такую информацию перевариваете?
— Бесстрастно. Как и то, о чем собираюсь сообщить в пункте два. Итак, второе. Мне позвонили в номер. Я собирался зайти за Ольгой. Мы хотели выпить кофе, этого отвратительного местного кофе, съесть булочку, эту сладкую, отвратительную непропеченную булочку. Я одевался, звонок меня отвлек, Ольга меня не дождалась, она одна выпила кофе, а потом пришла к вам, я ее искал, но потом подумал, что она могла зайти к вам, что она в вашем номере, и встретил эту женщину с такой интересной фамилией…