Туристический сезон едва начался, поэтому, несмотря на выходной день, в бухте почти не было людей. С турбазы к ним выскочил массовик-затейник и спел приветственную песню, подыгрывая себе на баяне – так здесь принято встречать гостей. Он показал, где можно разместиться «дикарям». Это было в соседней бухточке с ласковым названием «Бабушка», не уступающей по красоте самой Песчаной.
Как только добрались до места, Эдик взялся хлопотать по хозяйству и устанавливать палатки. Их было две: поменьше для Марго и побольше для троих парней. Фабричные туристы предлагали еще одну, но Петр отказался. Марго подозревала, что дело тут не в любви к аскетизму, а в том, чтобы не дать Нахову бесконтрольно уединится с Ильей.
На стоянке было жарко, поэтому она быстро потеряла интерес к суете с палатками, и пошла осматривать окрестности.
– Детка, рискуешь остаться без жилплощади, – прокричал ей вслед Нахов, но она только махнула рукой. Как можно вбивать какие-то колышки, когда вокруг такая потрясающая, первозданная красота! Она тут же устремилась к ближайшей скале, топорщившейся низкорослыми соснами и лиственницами. Вообще, деревья здесь были странные: с изогнутыми стволами, искалеченные сильнейшими ветрами, частично вытянутые из земли – особенно те, что росли прямо на песке. Стояли они на корнях, как на ходулях. Казалось, они пришли сюда ночью, и замерли в причудливых позах с первым лучом солнца. Они так и назывались – ходульные деревья.
Взобравшись наверх, Марго вспугнула чаек. Те с криком бросились вниз, рассекая воздух большими крыльями. Ах, какой со скалы открывался вид! Она подошла к краю, посмотрела на лазурную, переливающуюся на солнце воду, на бескрайнее чистое небо, вдохнула наполненный летними ароматами воздух и почувствовала себя счастливой и свободной, как птица. Раскинула руки в стороны, запрокинула голову.
– Не улетай, – тихо позвал Петр.
Марго оглянулась. Он стоял поодаль, меж лиственниц. Легкий бриз растрепал его волосы, отчего он казался совсем юным, воздушным эльфом. Чуть в стороне, тяжело дыша, взбирались на скалу Илья и Эдик.
– Боже, как красиво! – сказала Марго с восторгом. – Посмотрите, это бесподобно!
– Камни под ногами осыпаются, можно сорваться, – проворчал Эдик.
Впрочем, подойдя к ней и увидев бухту с высоты полета чайки он замолчал, глубоко вдыхая воздух. Не восхититься этим видом было невозможно.
– Сказочно, – сказал Илья.
– Изумительно, – откликнулся Петр.
Марго вдруг обуяла жажда ходить по тропам, лазать по скалам, сидеть на горячих камнях всевозможных причудливых форм, трогать их шершавые спины, спускаться к золотистым от солнца пляжам бухт. Она словно старалась вобрать в себя все великолепие этого потрясающего места. Эдик разделял ее энтузиазм не больше часа, и то, из-за птиц, на которых он то и дело обращал внимание друзей. Марго понравился большой черный баклан размером с гуся, с длинным клювом, загнутым на конце, и огромными лапами. Он стеснительно жался меж камней, но не улетел, пока его не сфотографировали.