То же самое говорила Дженна Риксон своему мужу той ночью. Может, это были ее последние слова. Не исключено, что Тедди слышал ее тогда, а может, просто вспомнил какую-нибудь слащавую песенку или фильм. Так или иначе, от него такие слова воспринимались по меньшей мере странно.
Хэл лег на спину, передвинул арбалет на грудь и прицелился в толстую ногу Тедди. Тот вновь начал постанывать, пыхтеть, что-то бубнить себе под нос. Снизу было видно, как он тер о шорты свой раздробленный палец. «Сейчас что-то будет, как пить дать», – подумал Хэл и снова навел кончик стрелы на покрытую густыми рыжими волосами лодыжку. Большим пальцем он придерживал раздвоенный хвост стрелы на тетиве. Тетива натянулась, зазвенела. Глаза Хэла залил пот.
– Извини, Тедди, что ты сказал? – спросил Мик.
– Я сказал, что ты… ничего не знаешь… о любви!
– Нож, Тедди. Отдай его мне. – Мик протянул руку. – Медленно и осторожно. Ты ведь хороший мальчик, Тедди.
– Хороший мальчик… – скривился безумец. – Хоро-о-оший маленький мальчик. Да ты не понимаешь! Ты ничего не понимаешь, неотесанный тупица!
Хэл наблюдал, как ботинки Росса дюйм за дюймом приближаются к Тедди. И вдруг большие ступни Тедди сорвались с места. Он кинулся на Блая. Кто-то охнул, застонал: «Что ты творишь, черт возьми!»
– Тедди! Брось нож! – крикнул Мик. – Бросай, или я стреляю! – Тедди не реагировал. – Положи. Нож. На пол!
Блай издал тихий стон.
– Останови его, Мик…
Тедди, похоже, на секунду задумался и с ножом пошел на Мика.
– Тедди…
Хэл отпустил тетиву. Стрела с тихим шелестом вылетела из-под «студебекера» и впилась точно в икроножную мышцу Тедди Курио. Тот по-звериному взвыл и схватился за ногу, из которой ручьем полилась кровь.
Хэл прямо на спине подполз к краю своего укрытия как раз в тот момент, когда Тедди бросился на Мика, наклонив голову, как делают бодливые быки, и размахивая ножом.
Два выстрела громом прозвучали в гараже, едва не разорвав Хэлу барабанные перепонки. Невольно дернувшись, он больно приложился головой о раму машины. В ушах загудело. А потом свет померк – его заслонило тяжелое тело Тедди.
Свистун лежал на бетоне, уставившись прямо на Хэ-ла широко раскрытыми глазами, будто его только что внезапно разбудили от крепкого сна, от ужасного сна, кошмара… Губы Тедди тряслись: он вроде как пытался что-то сказать напоследок, что-то доброе, извиниться. А может, и наоборот.
– Ты… – пробормотал он и умолк.
Губы перестали шевелиться, мертвые глаза смотрели в никуда. Что он видел? Холодную даль, такую же пустую, как и его взгляд?.. Хэл содрогнулся.