Как и ожидали в кругу избранных из Дома на набережной, уже в феврале 87-го разрешили кооперативы по производству товаров, а в 88-м... О, это была эпопея! В марте под лукавым лозунгом изъятия сверхдоходов Минфин ввел прогрессивный налог на кооперативы, готовя под них законодательную базу. А уже в мае был принят долгожданный, выстраданный закон о кооперации — верхнее ля, по которому теперь предстояло настраивать политические инструменты. Разрешалось всё! Можно торговать! Можно использовать наемный труд! Да, эпос с пафосом.
Впрочем, Вальдемар ликовал по этому поводу, как говорится, за компанию, по жизни поразительные перестроечные новшества его не затрагивали, он просто испытывал душевный подъем. Суету вокруг закона о кооперации, — а его варианты в ожесточенных спорах обсуждали в Доме на набережной — он воспринимал исключительно с точки зрения новых идейных интересов. Жить стало веселее, его все более увлекала идея сокрушить опостылевшего партийно-советского монстра, однако раньше он считал, что их потуги равносильны попыткам растопить айсберг спичками. Но теперь, кажется, — да, пока всего лишь кажется, не верь гречихе на цвету, осторожничал он, понимая, что сегодня именно слово «пока» становится ключевым, — монстр наконец получил первое серьезное ранение. К сожалению, совместимое с жизнью. Но в том, что на верхах царят истерика и неразбериха, Вальдемар не сомневался. И в этих радостях упустил главное.
Здесь, в квартире на Речном, вдохновленный майским указом Рыжак разъяснил ему глубинную суть дела.
Нет, он не разъяснял, полагая, что Вальдемар сам все понимает. Он говорил как бы сам с собой.
— Итак, что мы имеем? Два грандиозных прорыва! Во-первых, мы имеем указ № 10.
— Что за указ?
— Ну как же! Министр внутренних дел Власов издал указ, по которому милиции запрещено вмешиваться в работу кооперативов, даже заходить в их помещения нельзя. Никаких проверок! Это гадючее племя, дерьма им за щеку, задушило бы нас придирками, требуя взяток. — Вылез из кресла, подошел к окну. — Конечно, этот указ долго не продержится, отменят. Но!.. — торжествующе затряс в воздухе кулаками. — Калоши не промочим, успеем! Встанем на ноги и станем чемпионами жизни.
Вальдемара удивили эти «мы» и «нас», было не ясно, от чьего имени говорит Рыжак. Но его убежденность, его восторженность заряжали оптимизмом, хотелось знать больше.
— А что во-вторых?
— Во-вторых?.. — На миг растерялся, но тут же нашел потерянную мысль и азартно обрушил на Вальдемара водопад эмоций. — Как же! В порядке эксперимента, — громко захохотал, скривил в гримасе худощавое лицо. — Экс-пе-ри-мента! Некоторым кооперативам дадут право заниматься экспортом–импортом. Ты прикидываешь, что это значит?