— Пусть крепка будет рука великого императора из рода Моргенштернов и остры будут мечи, что хранят вас, добрые воины Делориана! Мое судно прибыло из самого Стеллунгфера для торговли в этом славном городе, позвольте же нам, наконец, причалить и встать на якорь!
Пару минут ничего не происходит, и старик уже было вновь подносит ладони к лицу, чтобы повторить сказанное, когда с борта свешивается облаченная в солдатскую форму фигура, черная и неразборчивая под плащом из солнечного света, сияющим за ее спиной, и женский голос кричит в ответ.
— Пусть остер будет меч, что хранит вас, мастер из Стеллунгфера! — она коротко оглядывается назад и продолжает: — Я — сир Герда Тран, волей императора Дедрика Третьего Моргенштерна, властителя Делорианской империи, комендант гарнизона Эрда. Это судно и все прочие покидающие наш город суда должны быть тщательно досмотрены нами прежде, чем мы позволим им продолжить путь к столице. Таков приказ! Вам придется ждать здесь, пока мы не закончим.
— Я много лет плавал сюда, сир, каждый год без исключения, но никогда прежде не видел подобного.
— Сожалею о неудобствах, господин! Нынче мы должны досматривать и проверять всех, кто покидает наш город, по суше и по воде, без исключений.
— В чем же дело? — не сдается гном. — Что за напасть случилась в городе?
— Пока никакой, господин, и мы всеми силами стремимся ее предотвратить. До нас дошли вести об опасных существах, которые укрывались в Эрде и планировали недоброе дело против Империи и простых людей, но не беспокойтесь, совсем скоро они будут пойманы, и все успокоится. Сегодня на рассвете в город прибыли двадцать рыцарей Ордена, под их защитой Эрд и его гости будут в безопасности!
Ада невольно облизывает пересохшие губы и осторожно, чтобы не привлечь ненужного внимания, поворачивается к побледневшему Коннору.
Глава 18, или Те, кто таятся во тьме
625 год от Прибытия на Материк
Берега они достигают в полном безмолвии. Скрипя веслами над гладью озера, гномий корабль прибывает к первой цели своего пути с опозданием на добрых два часа, когда так ничего и не обнаружившие кассаторы и городская стража сходят с досмотренного судна и дозволяют ему покинуть бухту. Медленно и грузно, прежде вынужденное в спешке прервать свой путь, оно приходит в движение, скользит по воде, прочь от себя отсылает волны, ничуть не уступающие морским.
Пальцы Коннора немеют — то ли от холода, то ли от страха, когда медленно ползущей к эшафоту телегой их корабль подходит все ближе к причалу. В ушах обезумевшим молотом стучит кровь. Стучит так яростно и громко, что за нею не разобрать ни единого звука, лишь суетящиеся матросы широко и беззвучно открывают рты.