— А это еще что? — Коннор хмурится, не предчувствуя ничего хорошего для себя.
— Документы документами, но уж больно ты приметный, рыжий. Даже если живьем они тебя и не видели, то наверняка про дезертира уже знают, — последней из свертка появляется странная жесткая кисть, которую Блез, все так же не снимая перчаток, заинтересованно пробует пальцем. — И грамоты разыскные на тебя у них уже быть должны. Можно было б тебя обрить вместе с бровями, но как-то это… бесчеловечно? Да и подозрительно к тому же.
Густая темная каша с тихим шлепком падает с кисти обратно в миску, и Коннора невольно передергивает.
— И что со мной станет?
— Потемнеешь немного и хватит с тебя, чтобы за имперца сойти, — наемник фыркает и поворачивается к нему, — а чего ты еще ждешь? Что член отсохнет, а сиськи отрастут? Это б их точно с толку сбило, но уж чем богаты, — он кивает на стул перед собой. — До штанов раздевайся, я этого раньше не делал, могу и на тебя половину вывалить ненароком.
Молча Коннор стягивает одежду, а Ада, хоть и тактично отводит взгляд в сторону, попыток смутиться и выйти из комнаты не предпринимает. Сам же он даже не сразу задумывается о том, что для нее это может быть странно и неприлично — с пятнадцати лет в Ордене женщины были вокруг него ровно так же, как и мужчины и, хоть и спали отдельно, немало времени проводили вместе. Куда больше, чем было привычно тем, кто никогда не бывал на службе. Коннор вдруг ощущает странное неудобство перед ней и самим собой. Может, это только самому ему кажется, что он вовсе и не одичал за это время, в действительности же, перед людьми иного воспитания, он выглядит настоящим дикарем?
— А дальше-то у нас что? — слышит он ее ровный голос, и собственное смущение чуть унимается. — Когда из города уже выберемся?
— Через реку перейдем, принцесса, мост здесь неподалеку, — первый шматок холодной травяной каши падает на самую макушку, и Коннора невольно передергивает. — Не дергайся, если лицо тебе измажу, то еще пару дней это дерьмо не сойдет. Хочешь здесь дольше проторчать?
Он стискивает губы и глубоко вдыхает через нос, чувствуя, как руки, спину и грудь покрывает гусиная кожа. Никаких зеркал в комнате нет, и Коннор не может видеть себя со стороны, но и без того отлично чувствует, как под кистью в руке наемника его уже покрытые дрянью волосы липнут друг к другу, превращаясь в склизкий шлем.
— Надеюсь, — давит из себя Коннор, — убийца из тебя получше чем цирюльник.
— Хочешь и это на себе опробовать? — Блез хмыкает у него за спиной и зарывает пальцы в волосы, чтобы загладить их на сторону и добраться до чистой части головы. К его чести, отмечает Коннор, делает он это хоть и уверенно, но без грубости. — На кой хер я тогда стараюсь?