Двинувшийся было к ним Адан напряженно замирает, сжимая в руке испачканный кровью кошель, а Коннор машинально тянется к висящему за спиной колчану. Он кивает взявшемуся за рукоять меча Ричарду и, накладывая стрелу на тетиву, осторожно переставляет ноги, чтобы не издать лишнего звука. Приближается к двери, направляя на нее наконечник и оттягивая тетиву к уху. По его знаку Монд осторожно берется за ручку и со всех сил дергает створку.
В абсолютной тишине слышно, как ветер шумит листвой, а вдалеке поют птицы. Где-то каркает ворон.
Коннор тихо чертыхается и опускает лук, делая шаг к пустой карете, когда что-то выпрыгивает на него из темноты с истошным визгом, принимаясь не глядя молотить руками и ногами. Не ожидавший нападения он оступается и теряет равновесие, падая на землю вместе с напавшим. Больно ударившись спиной он все же успевает схватить чужие руки и, резко перекатившись, оказаться сверху.
— Отпусти меня! Отпусти!
Прижатая к пыльной дороге девушка истерично брыкается, пытаясь одновременно пнуть его по ноге и вырвать руки из чужого захвата.
— Отпусти я сказала! Ты... Ты... Мерзавец! Урод!
От растерянности Коннор разжимает руки, и девчонка тут же пользуется этим, со скоростью взбешенной кошки выпрыгивая из-под него и вскакивая на ноги. Одежда на ней помятая и перепачканная в пыли, а руки и губы трясутся от страха, но в ее взгляде он ловит вызов и примиряюще вскидывает руки, делая шаг назад.
— Только этого не хватало, — Блез закатывает глаза.
Она раздраженно сопит, убирая с лица выбившиеся из косы русые пряди, открывая усыпанные веснушками щеки и нос, и поочередно обводит их взглядом, словно оценивая опасность. Опомнившись, Ричард спешно убирает меч в ножны.
— Ты еще кто? — как можно более спокойно спрашивает Коннор.
Оружия при ней нет, да и на приспешницу бандитов она не похожа. Набросилась на него, похоже, лишь от страха.
Впрочем, несколько недель жизни за стенами Цитадели научили его подозрительности. Как и худощавый теллонец, на его глазах в считанные мгновения расправившийся с двумя рослыми мужиками, одному из них отрубив голову.
Девушка удивленно смаргивает, будто вопрос застает ее врасплох, но быстро берет себя в руки:
— Ада. Служанка.
— Служанка? — он оборачивается к маленькой кремовой фигурке, все еще лежащей на дороге. — Выходит, твоя госпожа?
Она следит за его взглядом, несколько секунд приглядывается, будто силясь понять, что видит, и вдруг испуганно сжимается. Она не могла не слышать шума боя и наверняка слышала, что госпожа мертва, но грозящая лично ей угроза, похоже, заставила на время об этом позабыть. Теперь же ее взгляд испуганной птицей метался от одного тела к другому, а коленки предательски дрожали.