— Трудно же тебе с таким характером будет отыскать себе кого-нибудь — парирует теллонец. — Считай.
— Три. Два. Один!
Бри срывается с места, гремя черепицей. Она уже успела наметить свой будущий путь, пока стояла на месте, и теперь легко перемахивает на следующую крышу, приземляясь с кувырком. За стуком крови в ушах едва различимо шелестит на ветру чужой плащ, и краем глаза она замечает, как с ловкостью уличного кота наемник, почти не замедляясь, пробегает по узкой деревянной балке меж двух домов. Бри чертыхается и ускоряется.
Испуганные птицы разлетаются в стороны, снизу доносятся крики заметивших их людей, а капюшон слетает с головы, но девушка не слышит ничего, кроме свистящего в ушах ветра. Она цепляется за выступ и раскачивает себя, чтобы перелететь на новую крышу, когда различает впереди себя темную фигуру.
Бри хватается за оконную раму, сажая занозы в незащищенные перчатками пальцы, и подтягивает тело наверх. Нужный ей шпиль уже совсем близко, осталось лишь немного поднажать, и изо всех сил она рвется вперед, когда оттолкнувшаяся от крыши нога вдруг проваливается вниз, утягивая ее за собой.
Девушка испуганно взвизгивает, съезжая в стремительно расширяющееся отверстие, но в последний момент успевает ухватиться за обломанную черепицу, царапая ладони острыми краями. Она бросает взгляд вниз и жмурится.
Проникающий через дыру свет обнажает содержимое пустующего двухэтажного дома. Осколки черепицы летят вниз, через почти полностью обрушившийся пол второго этажа и с отдаленным стуком падают далеко внизу.
Она судорожно сглатывает вязкую слюну и пытается сдвинуть руки дальше от краев отверстия, прежде чем под ее весом обломятся и они, когда кто-то грубо хватает ее за предплечье и тянет наверх, помогая выбраться. Уже оказавшись на твердой поверхности, она отползает как можно дальше от дыры и падает, тяжело дыша.
— Осторожней с амбициями, солнышко — наемник присаживается рядом на корточки. — Не стоит терять трезвость мыслей.
Бри садится и оглядывается по сторонам, пытаясь побороть головокружение. Теперь она видит полуразвалившуюся трубу и проступающую на черепице плесень. На попытку шевельнуть ногой лодыжка отзывается тупой болью.
— Надеюсь, мне не придется нести тебя назад к Гидеону? Я бы не хотел вновь видеть его наглую морду ближайшую пару лет.
Она морщится от подобной мысли и осторожно ощупывает ногу, прежде чем вновь попытаться ей шевельнуть.
— Нормально. Сейчас пройдет.
Он склоняет голову, чтобы заглянуть ей в глаза, и выбившиеся кучерявые пряди свешиваются на его бледное лицо.