У группы нижегородцев — их было, то ли пять, то ли шесть человек — сочувствие ко Льву Толстому выразилось в намерении осуществить на деле нравственные заветы писателя: «опроститься» и «жить коммуной», обрабатывая личным трудом клочок земли. Инициатором был статистик нижегородского уездного земства Дмитрий Федорович Щелок. Он и трое его последователей — начальник коммерческой школы Алексеев, фотограф Дмитриев и городской брандмейстер Чапин построили близ Мызы и Марьиной рощи ряд домиков-дач и нарекли себя «Толстовской колонией». «Колония» эта просуществовала под Нижним Новгородом всего несколько лет. При этом надо сказать, что один только Д. Ф. Щелок жил в своем глинобитном домике постоянно. Остальные лишь в летнее время приезжали на извозчиках из города обрабатывать сады и огороды при своих домиках-дачах. В конце концов, у Щелока остался только один компаньон — М. П. Дмитриев. Двое других, Чапин и Алексеев, переселились на соседнюю Мызу, построив там себе большие двухэтажные дачи. Сейчас о бывшей «Толстовской колонии» нижегородцам напоминает только название местности «Щелоковский хутор».
Интерес ко Льву Толстому заметно убавился с началом в 1904 году Русско-японской войны.
Собственно у Российской империи с Японией не было никаких споров или счетов. Но лежавшая между ними китайская область Манчжурия дразнила колонизаторские аппетиты обоих государств. Сначала возник конфликт по вопросу о концессии на р. Ялу, а затем начались военные действия. Япония первая напала на Россию, вероломно подкравшись к русским военным кораблям, стоявшим на рейде в Порт-Артуре. При этом было повреждено лучшее судно эскадры — броненосец «Ретвизан».
Так началась война с «желтолицым врагом», не принесшая России воинской славы, а только горе и слезы.
Первое время после начала войны все нижегородцы, без различия званий и сословий, переживали патриотический подъем. Проводы «запасных», мобилизованных в действующую армию, сопровождались шумными манифестациями. Городские обыватели, чиновники и служащие торговых фирм постановили делать ежемесячные отчисления на «Красный крест». Не отстали от них и рабочие крупного завода «Сормово», в первый же месяц собравшие на нужды войны 27 тысяч рублей. Это без инженеров и техников.
С особым рвением сормовичи взялись за производство артиллерийских орудий и снарядов к ним. Патриотические чувства сормовских рабочих порой перерастали в откровенно шовинистические настроения. «Уничтожить желтолицых обезьян!», «Загнать вероломных макак в море и утопить!» — призывали наиболее горячие головы.