Спокойная работа не наладилась и в июле, а первого августа сормовичи узнали еще один термин из словаря эпохи: беспощадно-грозное слово «локаут» с быстротой молнии разнеслось по сормовским площадям, улицам и переулкам. Во всех цехах, отделах, мастерских, на лесопилке и верфи — словом, повсюду висели объявления о предстоящем полном расчете рабочих.
Завод встал, печи погасли, трубы перестали дымить, приводные ремни прекратили движение. Сормовский поэт Поступаев тотчас откликнулся на это трагическое для рабочих событие:
Всюду тишь и молчанье кругом…
И ни ночью, ни днем
В мастерских незаметно народа…
Ожидая ответа на скорбный вопрос:
Быть ли орудием труда иль застенком страданий
И безмолвным источником слез?
Около трех недель, до 20 августа завод бездействовал. Директор Мещерский уехал в отпуск и более не возвращался. На пост директора правление Акционерного общества «Сормово» поставило старшего механика Н. Н. Приемского. Молодые рабочие радовались, а старые говорили: «Подождем — увидим». Скептики оказались правы: начальником громадного завода сделался сухой и желчный инженер-карьерист с замашками неуемного самодура.
Вступая в должность, знакомясь со служащими предприятия, Н. Н. Приемский заявил, что он в короткий срок «выметет из Сормова все непорядки, мешающие плодотворной производительной работе». Нескольких месяцев хватило, чтобы все рабочие, конторские служащие и добрая половина инженеров возненавидели директора.
17 октября страну взбудоражило сенсационное известие: император Николай II объявил манифест, в котором сообщал о намерении даровать народу свободу совести, слова, печати, собраний и союзов… Ликование в Сормове, как писал «Нижегородский листок», не поддавалось описанию. Рабочие толпами ходили по улицам, приветствуя «свободу». Полиции не было видно, на митинги и сходки собирались, где и когда хотели. Люди свободно обсуждали свои нужды, надеясь на скорые перемены. Церковно-приходские школы в Сормове по требованию рабочих должны были перейти в земство. Библиотеку-читальню решено было передать в ведение выборного правления. Предпринимались шаги для утверждения устава профессионального союза. Начала работу ссудно-сберегательная касса…
Злободневные события ярко отразились в песенном творчестве сормовских девушек:
По Канаве девка шла
Прокламацию нашла:
Не пилось, не елося
Прочитать хотелося!
Что-то сормовски ребята
К девкам не являются,
По дворам, да по углам
В кучки собираются…
Увы! Призрак «свободы» витал над Сормовом всего три недели.
Официальная печать в пространных статьях разъясняла населению: царь-де еще не дал народу пять свобод, а только намеревается их дать. Но поскольку народ еще «не созрел» для «свобод», его нужно исподволь, не спеша подготовлять к ним…