Что было не отнять у Хачикяна, так это то, что чесать языком он, как и я, по всей видимости, мог часами. Он выпил предложенную рюмочку, внимательно выслушал все вопросы, поправил причёску, промакнул салфеткой рот, пригладил усы и, сделав добродушную физиономию, степенно приступил…
Он с жаром рассказывал о сьёмках фильмов, он приводил в примеры известных актёров, он цитировал классиков мировой сцены, не забывая при этом вставлять большие цитаты из трудов Маркса, Энгельса и Ленина. Он махал руками, смеялся, корчил рожи, тем самым показывая глупость его оппонентов и иногда на мгновение застывал, делая трагические паузы. Одним словом, из дяди мог получиться отличный оратор-революционер, родись он лет на шестьдесят раньше. В те времена такой информационный шквал, без запинок и подсказок, могли выдавать лишь серьёзные политические тяжеловесы. Не знаю смог бы победить он Льва Давидовича Троцкого в дебатах по п$#@#, но составить достойную конкуренцию несомненно сумел бы. В этом же времени, общество, уже приученное к постоянным речам вождей, просачивающихся в разум ручейками сознания с завидной регулярностью из радиоприемников, телевизоров и с экранов кинотеатров, а также, с помощью газет и книг, было уже вполне привыкшее к потоку «правдивой правды», а посему, зачастую, многое из услышанного просто-напросто пропускало мимо ушей, особо не заморачиваясь. Следовательно, грамотному и продвинутому оратору, дабы заинтересовать видавшую виды аудиторию, необходимо было не просто чесать всё подряд, а делать это с выдумкой, умело играя на чувствах и эмоциях толпы, общаясь с ней в унисон. Именно таким оратором и был псевдо разумный чесальщик высшей категории — Давид Эдуардович Хачикян.Все собравшиеся на спонтанном «квартирнике», охали и ахали, когда товарищ Хачикян в очередной раз поднимал тему и рассказывал как он лично пытался вынести из охваченного пламенем здания копию фильма, который он снял по мотивам моего романа.— Тут нэобхадымо сказать, что в сьемках мне очень помог наш Саша. Я обучал его на этом фыльме, лично контролируя всо: что и как он снымает, как падаэт свэт, куда смотрыт камэра. Однако наш шэдэвр сгарэл и тэпэрь мы в срочном порядкэ будэм его пэрэснимать.— Так Александр ещё и режиссером был? — удивился главред журнала «Юность» и посмотрев на членов ВИА: — А вы все в том фильме актёрами?— А он и есть режиссёр. Он скоро новый фильм снимет, — сдала меня с потрохами Юля, и чтобы, вероятно, все поверили в её непорочность, обратилась ко мне за подтверждением: — Да, Саша?— Конечно, да, — не стал отрицать Саша.— И что это будет за фильм? О чём он? — немедленно зацепилась за это уже изрядно пьяненькая тётя Оля.— Обычный фильм, — начал нехотя пояснять я, но, видя, как народ жаждет узнать о чём конкретно будет картина, которую возможно когда-нибудь получится снять, не стал их томить, — о роботах, о будущем, о любви. В общем обо всём том, о чём я пишу в своих романах. Вообще, я бы рассказал, вам об этом поподробнее, но к сожалению не могу этого сделать, потому, что сценарий ещё не написан.— Саша, тебя там какой-то военный спрашивает, в звании полковника, — зайдя в комнату, произнёс мой личный друг-милиционер. — Говорит, что очень хочет тебя видеть.