– Мне нужен кто-то вроде вас, – говорит он мистеру Митчу. – Нужен кто-то вроде моего отца.
Он рассказывает мистеру Митчу, как его вторично обошли в назначении на директорский пост. Что даже Марк, его коллега, получивший эту должность, сказал, будто Байрон подходит больше. Мистер Митч долго слушает, ничего не говоря. Байрон давно заметил, что он мастерски держит паузу.
– Я не ваш адвокат, но знаю одного человека, – наконец произносит мистер Митч. – Вы сможете выиграть это дело. Но, Байрон, вам действительно нужна эта должность?
Байрон наклоняет голову:
– Я заслуживаю этой должности.
Мистер Митч кивает:
– Знаете, ваши коллеги зададут вам жару.
– Нет, вряд ли, – отвечает Байрон. – У нас есть разногласия, но мы сообщество ученых. В основном нам нравятся одни и те же вещи. А каждый ученый знает, что время от времени, если эксперименты или расчеты не дают нужного результата, следует скорректировать процесс, то есть сделать шаг назад и исправить ошибки.
Байрон сияет своей лучшей телевизионной улыбкой, уверенной, но с оттенком застенчивости. Расправив плечи, он выходит из кабинета мистера Митча. Позже, приехав домой, он для пущей убедительности отрепетирует эту позу перед зеркалом.
Ведущая прогноза погоды объявляет штормовое предупреждение. По возможности держитесь подальше от дорог. Байрон оглядывает шоссе. Деревья сгибаются под сильным ветром. С неба низвергаются потоки воды. Он кивает, глядя в окно: «Отлично!»
Байрон хватает шортборд и шлем, засовывает их в багажник джипа, включает альбом группы «Black Eyed Peas» и едет к дому Кабеля. Затем они сидят в машине в конце подъездной дорожки у дома Кабеля, обсуждая все «за» и «против». Да, шторм жуткий, но они видели и похуже. В конце концов, они парни из Южной Калифорнии. Байрон трогается с места, и они едут к побережью.
Он резко выкручивает руль, когда от пальмы отламывается большой лист и задевает ветровое стекло.
– Ого, Байрон, отлично сработано! – восхищается Кабель.
На берегу собрались любители серфинга, все в сверкающих гидрокостюмах, похожие на стадо морских львов. Один из них, мужчина средних лет, приветствует Байрона и Кабеля жестом шака, выбрасывая вверх руку с выставленным большим пальцем и мизинцем. В юности им было нелегко с другими. Их игнорировали. Даже угрожали им. Если, конечно, с ними не было потрясающей матери Байрона, и тогда парни в основном обращали внимание на нее – правда, украдкой. Но время идет. Иногда это даже хорошо.
– О нет, Байрон, – мотает головой Кабель. – Только не шлем.
– Можно и повеселиться, но не до смерти, дружище, – говорит Байрон, застегивая ремешок шлема.