Байрон и Бенни вновь слышат, как их мать просит мистера Митча остановить запись.
– Ваша мать в тот момент очень сильно переживала, – говорит мистер Митч. – Потерять подругу Элли было для нее страшным ударом, а выдать себя за нее значило оказаться в точке невозврата.
Оба, Байрон и Бенни, упорно смотрят на свои руки.
– Продолжать?
Байрон и Бенни кивают. Ни один из них не в силах говорить.
Вот каковы бывают люди, думает Бенни. Смотришь на человека и даже не представляешь, что у него за душой. Интересно, думает она, знал ли об этом отец? Мама лгала ей и Байрону так часто, что Бенни вряд ли догадается, как сложится дальше ее история, откуда взялась сестра, о которой они не подозревали, а тем более что связывает это туманное прошлое с их нынешней жизнью. Неужели Бенни тоже часто лжет о себе? Нет, это не так. Ничего подобного.
Теперь Бенни ясно, что мать обманывала их по крайней мере в одном. У нее часто болела голова. Мигрень была настолько сильной, что мать весь уик-энд могла пролежать в постели. Даже тогда Бенни чувствовала, что мама страдает скорее не от физической боли, а от подавленности. Что-то болезненно угнетало ее.
В их семье мать всегда отличалась энергией и настойчивостью. Она подолгу ждала у воды, пока Бенни не научилась ловить гребень волны, чтобы встать на доску для серфинга. «Не торопись, Бенни, – говорила мама. – Смотри внимательно, и ты поймешь, когда надо действовать».
Бенни никогда особо не увлекалась серфингом, однако сохранила то ощущение, когда ей впервые удалось рассчитать нужный момент и вскочить на доску. Даже в трудные минуты это помогало верить, что жизнь рано или поздно снова поднимет ее на гребень. До той поры, пока она не призналась себе, что ей может понадобиться помощь.
Когда в прошлом году психотерапевт спросил у Бенни, есть ли в ее семье случаи депрессии, она ответила: «Может быть». Потому что ей вспомнилось, как мать порой вдруг затихала за обеденным столом или совсем пропускала обед, объявив, что у нее болит голова и ей надо полежать.
Иногда по утрам папа выгонял маленькую Бенни из родительской спальни со словами: «Маме надо поспать», причем мама проводила в постели весь день. Однажды отец оставил дверь спальни приоткрытой, и Бенни, заглянув в щель, увидела, что мама лежит без сна, уставившись в потолок.
Сейчас Бенни размышляет о том, чем были вызваны эти периоды депрессии у матери: только ли особенностью ее психики или тем, что ей пришлось пережить? Наверняка она временами ощущала непомерный груз своего прошлого, вдобавок требовались немалые усилия, чтобы это прошлое утаить. Понятно, что она многое скрывала, но какие тайны еще осталось разоблачить?