Все видели, как Коротышка Генри начал задыхаться, зашатался, выронил бокал с шампанским и упал ничком на осколки стекла, изрыгая пену. Если бы люди не питали к этому человеку такой ненависти, они могли бы решить, что он умер от раннего сердечного приступа, однако никто не сомневался, что Коротышку убили. Очень многие горячо желали этого. Лин не сожалел о смерти Коротышки, но ему не хотелось думать, что к этому причастна его дочь.
Но все же Кови выбежала из банкетного зала, едва ее новоиспеченный муж упал на пол. Это показалось Лину убедительным доказательством вины. С тех пор как на пляже было найдено свадебное платье Кови, прошло два года. В первые несколько дней после происшествия Лин еще надеялся, что дочь выжила. Ведь тела так не нашли. Кови в полуобморочном состоянии могло выбросить на берег в другом месте, или она оказалась в воздушном кармане пещеры до отлива. Но в тот момент даже Лину пришлось примириться с тем, что он никогда больше не увидит дочь.
Лин понимал, что рано или поздно брат Коротышки убьет его, это лишь вопрос времени, но пока, казалось, родичам покойного зятя он был нужен живым. Лин по-прежнему числился у них в должниках, и он по-прежнему лучше других управлялся с магазинами, теперь принадлежавшими семейству Генри. Лин потерял свой бизнес и свою дочь, и эти его страдания, вероятно, приносили родне Коротышки некоторое удовлетворение.
Нравилось это Лину или нет, многие считали, что Коротышку отравила Кови, и избегали дружеского общения с ним. Только Перл, похоже, не волновала реакция семьи Коротышки. Она продолжала приходить в дом Лина по воскресеньям и готовила для него, хотя у нее была работа на вилле в холмах.
Бывая у Лина, Перл редко разговаривала с ним, но входила в кухню с таким видом, будто ничего не изменилось. Она всегда оставляла ему жаркое из бычьих хвостов или кастрюльку с рисом и горохом и немного жареных плантайнов, а порой каллалу[23] – эта еда могла постоять дня два, ведь он никогда не ел много. Лин сообразил, что познакомился с Перл в том году, когда родилась Ковентина. Конечно, он никогда особо не интересовался жизнью этой женщины, однако то, что она теперь редко появлялась в его доме, обостряло чувство утраты, если такое было возможно.
Будь Лин хорошим человеком, он отказался бы выдать Кови за Кларенса Генри. «Но какой ценой?» – размышлял он. Лин подозревал, что Коротышка все равно добрался бы до Кови, и это было бы еще хуже. Представить только, его единственное дитя, обесчещенное и оставленное без гроша… В конце концов, ей, наверное, лучше было умереть. Может, и Лину туда дорога. Печальная правда состояла в том, что, будь Лин хорошим человеком, он не оказался бы в такой ситуации.