Этта переплыла Магелланов пролив на юге Чили, обогнула остров Манхэттен в Нью-Йорке, пересекла Ла-Манш и выжила в ледяных водах у сибирского побережья. Она первая в мире темнокожая женщина, совершившая подобные заплывы. Вместе с другой женщиной она вырастила двоих детей в те времена, когда о таком вслух не упоминалось. Перед полными стадионами она говорила о преодолении препятствий. Но в ее жизни было одно препятствие, преодолеть которое Этта так и не сумела.
Этта окинула взглядом толпу. Вот они. Двое парней из семейки Генри. Кто-то из Генри всегда крутился возле людей, выжидая, когда кто-нибудь споткнется, чтобы предложить свою исключительную помощь на невыполнимых условиях. Выросло новое поколение Генри, и они продолжают эксплуатировать других. Они находят удовольствие в том, чтобы затаить обиду. Именно поэтому Этте необходимо вовремя убраться с острова.
Пока Этту Прингл чествовали на острове, Элинор Беннет дома, в Калифорнии, за три тысячи миль от той бухты, смотрела на экран ноутбука. Она с удовлетворением отметила, что Прингл в тренде социальных медиа. Муж Элинор, Берт, упокой Господь его душу, порадовался бы этому. Они с Элинор гордились тем, что женщина с островов, темнокожая пловчиха на длинные дистанции, стала такой знаменитой. А за пять лет, прошедших после смерти Берта, популярность Прингл выросла еще больше, теперь она известна молодому поколению своими мотивационными выступлениями.
И вот сегодня в ее честь назвали участок взморья. «Только представь себе, Берт», – подумала Элинор. Когда она смотрела по Интернету видео торжественной церемонии, глаза ее увлажнились. У Элинор возникло жгучее желание оказаться среди толпы островитян, ей захотелось вспомнить, какой она была, пока им с Бертом не пришлось расстаться с Вест-Индией. С тех пор они старались избегать встречи с земляками, с теми, кто мог бы их узнать. С жителями стран Карибского бассейна, – всегда поправлял ее сын. Да, это более политкорректное выражение. Не смешно ли, что ребенок учил ее, как называть свою отчизну?
Даже по прошествии всех этих лет в округе, где жила Элинор, не часто можно было услышать голос островитянина. Поэтому она села в машину и поехала на север, в Лос-Анджелес, благо уход на пенсию позволял резко менять планы. Был один магазин в районе Креншоу, куда Элинор иногда ездила за своей любимой островной едой. Гроздь плантайнов, баночка аки[28], баночка пасты из копченой сельди, бутылка острого перечного соуса… В этом магазине можно было также найти китайскую яичную лапшу и кочешок раннеспелой капусты пак чой, и не надо было никому объяснять, что такое чоу мейн