Семен и Стрежнев следили за ним, сдерживая улыбку.
— А ты подальше, подальше полезай. Не бойся, не измараешься! — наставительно посоветовал Стрежнев.
Но механик поковырял циркулем во вмятине и, не глядя на них, подошел, сел рядом. Закурил тоже.
— Ну, что за эти дни поделали? — поинтересовался спокойно.
— Не видать? — осторожно спросил Семен.
— Как зимой было, так и теперь... Кроме мачты, ничего не вижу. Скажи, капитан.
Но Стрежнев насупился: за тридцать лет на реке никогда еще не записывали его в лодыри. Под конец угодил. Да и выговаривает-то кто. Парнишка! И пусть линейный был прав, но казалось Стрежневу, что они там тайно сговорились с Чижовым и оба ехидно измываются над ним напоследок. Вспомнилось, как уезжал, и опять пожалел, что вгорячах забыл, не прихлопнул по столу перед самым носом у Чижова медицинской справкой, что лежала в кармане, не ушел сразу домой. Оплошал!.. А теперь уж поздно. Расхлебывай вот. Но он решил еще пока не сдаваться: «Вы хитры, а я тоже не лыком шит».
— Я вам эти дни прогулом поставлю...
— Да?.. А ремонтировать сам будешь? — очнулся Стрежнев.
— А вы что, гулять приехали?
— Ну, и не ломить. Мы тебе не котельщики и не плотники. Людей давай, а потом покрикивай.
— Так вы что, готовую баранку настроились крутить? Сидели бы дома, ждали, когда лед пройдет.
— Ищите с Чижовым хороших, раз мы не годимся... Только не забудь пакли им выписать, днище-то хоть проконопатят, — сказал и отвернулся Стрежнев.
Линейный насторожился, часто замигал, соображая.
— Какое днище?
— А иди погляди, какое.
Механик нерешительно встал, медленно пошел и лег под катер.
Оттуда он вылез совсем другим, обмякшим. Снова обошел вокруг катера. Стрежнев в это время наклонился к Семену, спросил потихоньку:
— Как его дразнят?
— Олег вроде.
— А по батюшке?
— Не знаю...
Линейный сел на осину, спросил уже без запала:
— Так что будем делать?
— А вот решайте, вы инженеры, — ответил Стрежнев.
— Дубляж придется ставить...
— Валяй!.. Инспектор Регистра хоть крапивы тебе в штаны сунет.
— Почему?
— А вы, инженеры, лучше должны знать, где можно, а где нельзя заплатки лепить!
— Н-да-а...
Помолчали.
— Вот что, Олег батькович, — начал солидно Стрежнев, — зря не кипятись, а давай толком... Иди, значит, к главному инженеру да узнай, может, не стоит и ремонтировать-то.
— Как это?
— А так... Ну-ко глянь, в ведомости-то записано ли.
Механик достал из нагрудного кармана тетрадку. Полистал. Ни в разделе «Корпус», ни в «Сварочных работах» о трещине не говорилось.
— Ну вот! — оживился Стрежнев. — Они и знать ничего не знают, а тут расхлебывайся. Пусть идут да смотрят сами, решают.