Ветер коснулся лица, шевельнул стенки шатров. Эрик перевел взгляд туда, где небо потихоньку превращалось из серого в розовое. На его фоне отчетливо вырисовывались очертания лошадей — и человеческой фигуры. Он напрягся на миг — кого там понесло к коням и зачем? Понятно, что это кто-то из своих, но ожидание очередной пакости въелось в разум намертво. Эрик подошел ближе.
Человек — Бруни, узнал Эрик — потрепал по гриве серую кобылу, ту самую, что оруженосец на время уступил Ингрид. Отошел чуть в сторону, усевшись в траву.
— Не помешаю? — спросил Эрик, останавливаясь над ним.
Парень поднял взгляд, покачал головой. Эрик вгляделся в обезображенное лицо — похоже, тому было больно и говорить. Жевать так наверняка больно, судя по тому, как распух челюстной сустав. Эрику захотелось вернуться в шатер Хаука и дать тому в морду. Ошибаются все. Тем более в первом настоящем бою — а едва ли парню до сих пор доводилось сражаться с кем-то, кроме как с наставником. Многие платят за такие ошибки жизнью. Чаще — собственной. Но иногда твоя ошибка может стоить жизни другим, и ничего с этим не поделать. Эрик не знал, как вел бы себя на месте Хаука. Зато он знал, что сделает на своем.
— Посиди тихонько пару минут, — сказал он. — Придется потерпеть.
Господин будет недоволен? Так Эрика и без того уже прогнали с глаз долой. Терять нечего.
Бруни дернулся, когда его коснулись исцеляющие плетения. Эрик с сожалением подумал, что уже почти обессилел. Ничего, на парня еще хватит. Поспать бы, хотя сколько можно спать, только и делает, что дрыхнет. И где бы расположиться, чтобы не подняли пинком? После того, что увидел сегодня, он уже не знал, чего ждать от благородных. И кто бы сказал, что Хаук способен на подобные вспышки. Чистильщикам, вон, морды бить не полез, хотя они вели себя вовсе из рук вон. Правильно, те ведь и ответить могут, а оруженосец — нет.
Бруни зашипел сквозь зубы, расслабился, когда плетения перестали его касаться.
— Спасибо.
— Ерунда. Когда господин заметит и начнет ругаться, вали все на меня.
— Связали и исцелили насильно? — хмыкнул оруженосец.
— Примерно так. Обездвижил и исцелил. И велел передать… Впрочем, нет, это я сам ему скажу, если увижу. Или когда увижу. Я бы не хотел попадаться Хауку на глаза, хотя и прятаться не буду.
— Он вас прогнал, — напомнил оруженосец. — Вы ослушаетесь? Или уйдете вместе со своей… своей женщиной?
— Ее-то никто не прогонял. Захочет — уйдет. Захочет — останется, тогда мы договоримся, как посылать друг другу весточку и где встречаться. Я уйду, как только перестану быть нужен раненым.