Эрик был готов к тому, что Хаук начнет расспрашивать, спорить, протестовать — и уже успел пожалеть, что не может подчинить ему разум: на долгие объяснения просто не было времени. Но тот лишь на мгновение вгляделся ему в лицо и крикнул:
— Тревога!
Вскинулись, заржав, лошади, что-то зазвенело, когда полезли из-под телеги слуги. Рядом вырос оруженосец, замер, ожидая приказаний. Во взгляде мелькало недоумение, но никаких вопросов парень не задавал.
Хаук медлить и объяснять не стал.
— Мигом к Гарди и Фолки, пусть поднимают своих людей и отводят… — Ткнул пальцем в направлении, куда указывал Эрик. — Туда ярдов на двести. Брать только то, что успеют унести на себе. Быстро!
— Понял. — Парень исчез.
— Если ты ошибся, я выставлю себя редкостным дурнем перед своими людьми, — едва слышно буркнул Хаук.
— Не ошибся, — сказал Эрик, глядя, как у края облака сквозь непроглядную черноту под огнем светлячка начинают вырисовываться серые очертания человека и светлое пятно лица. — Чистильщики уже здесь.
И если среди них окажется кто-то, помнящий его или Ингрид, им обоим конец.
Впрочем, сперва люди. Потом тварь. А потом можно подумать и об остальном. Если к тому времени это еще будет важным.
Вокруг Хаука уже собрался его отряд — не было видно лишь оруженосца и Ингрид. Впрочем, за нее Эрик не беспокоился — она там, в центре лагеря, наверняка уже вытащила свою подопечную из постели и волочет прочь из шатра. Когда нужно, Ингрид умела быть очень убедительной.
— Лошади, — спохватился Хаук. — Лошадей тоже нужно забрать.
Кругом суетились и бегали куда меньше, чем Эрик ожидал. Слуги, взвалив на себя узлы с пожитками, деловитыми муравьями двигались мимо шатров туда, куда велел палец Хаука. Двое, не обремененные вещами, напротив, подошли к господину, ожидая приказаний. Из большого шатра, где, насколько понимал Эрик, располагались простые воины, выбирались вооруженные и одоспешенные, благо натянуть поддоспешник и кольчугу недолго. С расспросами никто не лез. Эрик успел заметить, как дернулся было в сторону Хаука Фолки, и как Гарди ухватил его под локоть, что-то сказал на ухо. Белобрысый вырвал локоть, но пошел рядом с Гарди, а его люди — за ними.
Хаук кивнул сам себе, проводив их взглядом.
— Лассе, Ульв. Позаботьтесь о конях. Остальные — прочь. Я сейчас догоню. Только прослежу.