— Понимаю, — Эрик тоже сунулся в кошель, вытащил изрядно поцарапанный образец. Бросил Альмоду. — Не пригодилось.
Тот усмехнулся, поймав бусину. Кажется, хотел что-то сказать, но удержался.
Эрик тяжело опустился на землю, ноги подкашивались.
— С вашего позволения. Разговор будет долгим.
Эрик долго смотрел туда, где истаяло облако перехода. Что ж, чистильщики больше не будут охотиться за ним, обвиняя в смерти своего. Только это и имело значение. Мир большой, как-нибудь вместе с Ингрид устроятся. Не впервые им оказываться невесть где, совершенно не зная, что делать дальше. В прошлый раз не пропали, и в этот не пропадут. Тем более Эрик успел с тех пор многое повидать.
Он огляделся. Они сидели на краю стерни, уже не золотой, а выцветше-серой. Рядом тянулась дорога, точнее, непролазная грязь, которая была бы дорогой, кабы не осенняя распутица. Голые поля до самого горизонта, рыжая лента дороги от края до края земли, и лишь на одном конце ее едва виднелись крыши деревенских домов, крытые тесом, такие же серые, как поля. И только небо синее, яркое, почти летнее. Да и тепло, как летом.
— А где мы? — спросил он.
— Окрестности Берестья, — сказала Ингрид.
Юг приграничья. Удачно. Было бы куда хуже, попади они на самый север, где людей днем с огнем не сыщешь и ночь по полгода. Здешние места тоже не слишком заселенные, но хотя бы относительно теплые.
И довольно неспокойные — за них его величество воевал с соседом, королем Темнолесья, вот уже лет двести, и никто не хотел уступать. Эрик не понимал, зачем платить столькими жизнями за, казалось бы, обычный клочок земли. Впрочем, он никогда особо не интересовался делами сильных мира сего. Как был деревенским пацаном, так им и остался.
Но почему именно сюда? Эрик вопросительно посмотрел на Ингрид.
— Пришлось очень быстро соображать, — извиняющимся тоном сказала она. — Быстро вспомнилось только это место. Сюда я прокладывала первый в жизни переход. А потом еще прорыв был очень долгим, думали, уже все, не удержим. Такое не забывается.
Эрик кивнул. Да, соображать пришлось быстро. Чудом ушли. Так что нечего кочевряжиться. Оба живы, и ладно.
— Не самое плохое место, — улыбнулся он. — Отоспимся, приведем себя в порядок и подумаем, что делать дальше.
Приграничье так приграничье. Вот уж где точно найдется дело для двух неплохих бойцов. Или одного бойца и одного целителя— Эрик сам толком не знал, какая из собственных ипостасей нравится ему больше. Когда-то он всерьез собирался остаться на кафедре университета, разрабатывать авторские плетения, писать научные труды и муштровать школяров. Все сложилась иначе, что, наверное, и к лучшему. Сейчас Эрик думал, что через годик-другой взвыл бы от такой жизни. Хотя если не с чем было бы сравнивать…