— Пока я тебе не враг, — сказала Ингрид, — выходя из тени шатра.
«Пока» прозвучало отчетливым предупреждением. Колль вскинул на нее взгляд, молча повел рукой, приглашая устраиваться у костра, и на лице его читалось, что он считает обоих редкими наглецами и размышляет над тем, как бы за эту наглость отплатить — только не уверен пока, станут ли люди пустого защищать одаренных.
Хаук тоже посмотрел на нее неодобрительно.
— Ты должна быть в другом месте.
— С ней Гарди и Фолки. Твой дядя велел присматривать за тобой.
— Я жду ответа, — напомнил о себе командир. — Кто ты такой. Кто вы такие?
Ингрид потянулась к нитям — чистильщик напрягся, но она лишь накрыла шестерых, сидевших у костра, плетением, делающим их разговор неслышимым для остальных. Уселась, скрестив ноги.
— Столичный университет. Продвинутый боевой курс, магистерская по боевым плетениям, «хорошо». Год в приграничье…
— Отряд? — вскинулся Хаук.
— «Степные волки».
Хаук хлопнул себя по лбу.
— А я-то гадаю… Только ты стриженая ходила. Такой одуванчик рыжий. У Ямы. Это река такая, — пояснил он чистильщикам. — Полгода там стояли, мы по одну сторону, те, из Тенелесья, по другую, и ни туда ни сюда. Так и разошлись.
Ингрид улыбнулась.
— Поспорили с одним, кто кого перепьет. Оба уже хороши были…
Эрик бы сказал, что не просто «хороши», а «никакие». Потому что пустые стригли косы гулящим девкам. Впрочем, Ингрид тогда могла этого не знать. Если оказалась в приграничье сразу после магистерской, а дар в ней проснулся раньше, чем у него.
— Хотел бы я на это посмотреть, — заметил он.
Представить Ингрид юной и наивной не получалось, хоть тресни.
Она улыбнулась, но развивать тему не стала.
— Что ж ты молчала, что ходила с «волками»? — не унимался Хаук.
— Ты не спрашивал.
— Довольно! — встрял Колль. — Воспоминаниям предадитесь потом. Дальше.
— Потом шесть лет болталась то там, то здесь…
Спроси кто Эрика, он бы подтвердил, что она не врет. Год в гвардии, трибунал — история была громкая, некрасивая, и вспоминать ее Ингрид не любила — откуда ее забрали чистильщики, с которыми она провела пять лет, исходив всю страну. Болтаясь то там, то здесь — точнее и не скажешь.
— А конкретнее? — не отставал чистильщик.
— Да как это обычно бывает: сперва на один конец страны занесет, вернуться не успеешь — что-то новое подвернется, не отказываться же.
— Купцы? — уточнил Хаук.
Ингрид кивнула.
— Там мы с ним, — она мотнула головой в сторону Эрика, — и сошлись. Потом три года в восточных землях с Колльбейном Дюжим, можете спросить в Белокамне, про тот поход до сих пор сплетни ходят. Озолотились все, кто вернулся… вернулись, правда, не все.