Кен несколько мгновений рассматривал неизвестный объект.
— Это аэростат.
Не веря ему, Стюарт возразил:
— Нет, это китаезы!
— Да нет же, это и в самом деле аэростат, только небольшой. Кажется, их еще называют дирижаблями. Правда, в последний раз я видел такой еще в далеком детстве.
— А разве китайцы не могут перелететь Тихий океан на аэростатах? — спросил Стюарт, представляя себе тысячи таких небольших серых сигарообразных аэростатов, на каждом из которых по взводу раскосых китайских солдат, крепко цепляющихся за поручни и вооруженных чешскими автоматами. — Этого от них вполне можно ожидать. Они всегда пытаются свести мир к своему уровню, отбросить на пару веков назад. Вместо того, чтобы догонять нас… — Тут он замолчал, поскольку разглядел выведенную на боку аэростата надпись по-английски: «ВОЕННО-ВОЗДУШНАЯ БАЗА ГАМИЛЬТОН».
Кен сухо заметил:
— Один из наших…
— И где они только его раздобыли, — удивился Стюарт.
— Оригинальная штука, верно? — заметил умирающий. — Думаю, больше не осталось ни бензина, ни керосина. Все кончилось. Так что теперь мы все чаще будем видеть разные странные средства передвижения. Вернее, ты будешь.
— Да ладно тебе себя оплакивать, — сказал Стюарт.
— Никого я не оплакиваю, ни себя, ни других, — возразил умирающий, аккуратно расставляя на доске фигуры. — Хорошие шахматы, — заметил он. — Кстати, сделаны в Мексике. Наверняка ручная работа… вот только очень хрупкие.
— Объясни-ка еще разок, как ходит слон, — сказал Стюарт.
Тем временем над их головами аэростат по мере приближения становился все больше и больше. Но склонившиеся над шахматной доской обитатели подвала больше не обращали на него никакого внимания. Возможно, с аэростата велась аэрофотосъемка. А может быть, он выполнял какое-то спецзадание — на борту вполне могло быть переговорное устройство для связи с частями, дислоцированными к югу от Сан-Франциско. Кто знал? Да и кому какое было до этого дело? Аэростат медленно плыл дальше, а Кен тем временем сделал первый ход, двинув вперед пешку.
— Игра начинается, — сказал он, а потом негромко добавил: — Во всяком случае, для тебя, Стюарт. У тебя впереди странная, незнакомая, новая игра… если хочешь, можешь даже поставить на кон свою наволочку с деньгами.
Стюарт с ворчанием окинул взглядом свои фигуры и решил начать ходить с ладейной пешки — но, стоило ему взяться за нее, он понял, что ход просто идиотский.
— А можно сходить по-другому? — с надеждой в голосе спросил он.
— Если коснулся фигуры, должен ей и ходить, — ответил Кен, делая ход конем.
— По-моему, это несправедливо. Я же пока только учусь, — сказал Маккончи. Он взглянул на умирающего, но изможденное лицо оставалось непреклонным. — Ладно, — покорно продолжал он, на сей раз, по примеру Кена, делая ход королевской пешкой. «Буду смотреть, как ходит он, и делать то же самое, — решил он. — Так надежнее».