– Что скажешь, так лучше?
Я кивнула. Так и правда было лучше.
Затем я направилась за своей оживленной, решительной матерью в гостиную.
– Итак, вот что я думаю, Роуз, – начала она. – Мы все отмоем тут до блеска, чистота всегда поднимает настроение. А потом сходим в магазин за всякими мелочами для дома, добавим в квартиру немного красок. Какой-нибудь маленький коврик, пару подушек, безделушки на стол и полки для красоты… Походим по отделам и купим все что нужно!
– Ладно, – согласилась я, отдаваясь на ее волю.
– Вот и чудесно, – улыбнулась она.
Я показала маме шкаф, где вместе с Эйприл хранила очиститель для стекол, веник, швабру и тряпки. Вдвоем мы принялись за уборку, начав с кухни, пока не вылизали ее до безупречной чистоты, затем перешли к гостиной и ванной комнате. Мама ни разу не спросила об Артуро. Ни когда ходили по магазинам и выбирали безделушки для дома, ни в книжном, где решали, какие новые детективы стоит прочесть, ни потом, когда отправились ужинать. Мама не спрашивала, что произошло, почему мы расстались и отчего я никак не могу забыть Артуро. Она не спрашивала, а я сама не стала говорить, что на днях видела бывшего с другой девушкой: они шли по площади, держались за руки, она выглядела совсем юной, словно первокурсница; мне было так больно, но я не стала жаловаться, как быстро он нашел мне замену. Мама не любила зацикливаться.
Но в тот день я впервые за долгое время не плакала. Энергия била из моей родительницы ключом, как и жизнерадостность. Мама так и излучала ее, и я буквально чувствовала – она проникает прямо сквозь кожу к моему израненному сердцу.
К тому времени, когда стемнело и мы стали готовиться ко сну, я начала разбирать диван в гостиной, решив лечь там. Мама мне не позволила.
– Не надо, Роуз. У тебя большая кровать, мы поместимся. – Она посмотрела на меня так внимательно, что казалось, заглядывает прямо в голову. – Сдается мне, тебе не помешает компания. Знаю, сейчас сложно уснуть, но ты всегда спала лучше, когда рядом кто-то бодрствовал. Я не сомкну глаз, пока ты не уснешь…
Я молча уставилась на нее. Да, я тяжело засыпала, все, что сказала мама, было правдой. Мне одновременно захотелось принять предложенную помощь и воспротивиться ей.
– Я больше не ребенок…
– Конечно. Но ты же позволишь мне такую малость?
Я не ответила, но схватила подушки, которые принесла на диван, и направилась обратно в свою комнату. Легла, мама устроилась рядом, мы включили светильники и взяли по детективу, что купили днем.
Бывали времена, когда я считала маму чересчур старомодной и строгой. Но повзрослев и выяснив, что жизнь сложнее, чем кажется, я стала больше ценить родного человека. По крайней мере, надеюсь на это. То, кто она есть, какая она… Случаются моменты, когда я понимаю, что мама нравится мне как человек, можно сказать, друг. В эти минуты я ясно осознаю: несмотря на все различия между нами, она удивительная. И чем старше я становлюсь, тем больше у меня таких озарений, тем больше я воспринимаю ее как Джилл, Дениз или Райю. Хотя она много лучше любой из моих подруг, ведь это мама, моя мама, женщина, которая любит меня больше всех на целом свете.