Адди ерзает, поворачивает голову и, распахнув глаза, смотрит на меня, словно заглядывает прямо в сердце.
– Привет, солнышко.
Раздается звук открывающейся двери. Из коридора на кухню поворачивает Люк, видит, что мы с дочкой сидим на диване. Вернее, он видит Адди, только Адди, а не меня. Я просто держу на руках нашу дочь. С тем же успехом вместо меня мог быть пластиковый манекен.
– Привет, Люк.
– Привет… Роуз… – говорит он, с запинкой называя меня по имени. Будто забыл что-то из списка покупок, яйца или молоко.
* * *
Как закончить брак?
Это словно пытаться остановить медленно движущийся поезд, тяжелый, пугающий, которому для торможения требуется вечность. Его естественное состояние – неумолимое движение вперед. Иногда мне кажется, я могу бросить Люка. Найти в себе силы отпустить мужа, сказать: «Я не люблю тебя больше. Не люблю так, как должна любить, не так, как хотела бы любить и быть любимой».
Покинуть его – будет правильно, так ведь? Разве уже не пора?
Сказать ему о Томасе или опустить эту часть истории?
Папе я все рассказала. Не верится, но это правда. Он тогда вернулся из мастерской, я ждала его в доме одна. Мы собирались поужинать, как у нас с ним было заведено, только вдвоем. Мама ушла в книжный клуб.
Я сидела в гостиной, в которой выросла, уперев руки в колени, и разглядывала одну из свадебных фотографий в рамочке на столе: мы с Люком и мои родители. Я пыталась понять, как же так вышло: совсем недавно была счастлива с мужем – и что же сейчас? У меня есть обожаемый ребенок, которого я никогда не хотела; я изменяю мужу, которого считала своей второй половинкой.
Я заплакала.
– Роуз? Милая? – В дверях стоял отец. – Что случилось?
Слезы струились по щекам, капали на губы и подбородок. Я вытерла их.
– Ничего. Прости, день выдался тяжелый.
– И все же? Мне ты можешь рассказать. – Он подошел и сел рядом со мной на диван.
Слезы полились сильнее. Объяснить папе, что у меня на душе, я не могла. Как признаться отцу, что его дочь еще во время беременности завела роман и продолжает встречаться с тем человеком после рождения Адди? Прямо у всех перед носом… Как рассказать об измене, о предательстве кому-то из родителей? О Томасе знала только Джилл. Остальные думали, что у нас с Люком все замечательно, чудесный ребенок, не жизнь, а сказка.
– Что-то с Адди? Может, с Люком?
Я покачала головой, стараясь успокоиться.
– Нет-нет. С Адди все хорошо и с Люком тоже.
Папа взял салфетки с журнального столика и протянул мне. Я вытерла глаза и щеки.
– Спасибо, папа.
– Так в чем дело?
– Боюсь, не могу сказать.