Шаги Люка направляются в спальню. Наконец-то.
Когда он замечает меня, я дрожу, просто трясусь от холода. Но меня трясет и от нервов, а может, чуточку и от страха. Неужели именно сейчас мы отыщем дорогу в наше блаженное, счастливое прошлое? Возможно, это начало пути?
При виде меня Люк замирает. Он не улыбается, не смеется. Взгляд у него потрясенный, вовсе не довольный.
– Что это, Роуз?
Предполагалось, что Люк войдет в комнату и его лицо озарит улыбка, глаза загорятся прежним блеском, который светился в них раньше, когда он хотел меня. Я любила этот блеск, но давным-давно его не видела.
– А ты как думаешь? – Ответ не самый сексуальный и соблазнительный, но я утешаюсь тем, что неплохо постаралась. Учитывая, во что я одета и что целый час полуголой ждала мужа на кровати, все более чем очевидно.
Люк подходит к кровати, обогнув ее с другой стороны. Поднимает с пола плед и бросает мне.
– Ты замерзла.
Я краснею. Натягиваю плед, укрываясь от живота до самых кончиков пальцев на ногах.
– Хотела сделать тебе сюрприз.
– Роуз, – вздыхает Люк. Он опускается на край кровати – далеко, настолько далеко, что, протянув руку, не смог бы меня коснуться. – Сомневаюсь, что сегодня я на это способен.
«Это»? В смысле, секс? Заняться сексом?
Неужели все женатые люди когда-то начинают так относиться к сексу? Думать об этом дарящем наслаждение, связующем влюбленных занятии, будто о своего рода обязанности вроде мытья посуды или уборки, как о чем-то не очень приятном, но необходимом…
Люк смотрит на меня сейчас так, словно хочет оказаться где угодно, только не здесь, только не в постели со своей женой, которая возжелала секса. А вдруг я ошибалась, считая, будто мы можем спасти наш брак, спасти нас? Вдруг я опоздала?
– Я тут подумала… – Дерзко придвигаюсь к мужу. – Возможно, я была не права, Люк. Может, нам стоит попробовать.
– Что ты делаешь, Роуз? – Люк смотрит на меня недоверчиво. Даже прохладно. – Попробовать что?
– Сам знаешь, завести ребенка. – Я явно впадаю в отчаяние.
Люк мгновенно вскакивает с кровати.
– Нет, – сердито говорит он.
Я смотрю на него не в силах пошевелиться, отвергнутая жена в куче постельного белья.
– В каком смысле нет? Почему? Ты годами меня об этом упрашивал. А когда я наконец согласна, ты отказываешься?
– Ты шутишь, Роуз? Смеешься надо мной?
Я открываю рот и сразу закрываю. То, что должно было стать воссоединением, возрождением, превращается в катастрофу.
Вот дерьмо.
Взгляд Люка холоден, словно все то, что я сделала сегодня – попыталась соблазнить его заняться сексом, внезапно предложила завести ребенка после всех этих лет, то, чего он так хочет или хотел раньше, – оскорбило моего мужа.