Да. Да, могла.
Черт…
Как только мама поделилась своим предположением, я поняла, что она права. Уму непостижимо: я час напролет провела в обнимку с унитазом, а мне это и в голову не пришло. Наверное, я подозревала, но отказывалась по-настоящему смириться с тем, что мое тело поддастся беременности, словно сопротивление ей каким-то образом выключало особенный женский тумблер в моих репродуктивных органах. Будто когда дело касалось беременности и материнства, это был вопрос религии, а я была атеисткой. Для Люка я изображала готовность к зачатию, но в основном то были просто шутки над его желанием завести ребенка, а также попытка склеить наш брак.
– Милая… О чем ты думаешь?
– Что возможно… – прошептала я, но осеклась, не желая произносить это слово.
– Я права, да? Ты беременна?
В мамином голосе звучали забота, тревога, а еще ощущение, что она идет по хрупкому льду, но также там притаился призрачный оттенок надежды, легкий намек на изумление и нервный трепет. Наконец мама станет бабушкой. То, о чем она мечтала, но была уверена, что этого никогда в жизни не произойдет.
– Кажется, да.
К чести мамы, она не разразилась поздравлениями, просто спросила:
– И как ты себя чувствуешь?
Я пыталась чувствовать себя счастливой, чтоб включить тот пресловутый детский тумблер. Преисполниться хваленой таинственной радостью будущей матери.
Но что я ощущала на самом деле?
Сожаление. Страх. Разочарование.
Ярость.
Что я натворила?
На ум то и дело приходило слово «аборт», как крошечный буек надежды. Но сумею ли я доплыть до него? А должна ли?
Если бы только Люк, с тех пор как я согласилась попробовать, хоть на минуту перестал сходить с ума по ребенку, вести календарь месячных, без конца следить, что мне попадает в рот… Если бы просто позволил нам вернуться к обычной жизни, стал тем Люком, с которым я познакомилась в аспирантуре и в которого влюбилась, кто был счастлив заниматься сексом только потому, что занимался им со мной – Роуз, а не с будущей матерью своего ребенка, возможно, все было бы иначе. Возможно, в этом случае я могла бы испытать счастье от того, что беременна.
Открылась и закрылась входная дверь, послышались приглушенные голоса папы и Люка.
Я скомкала салфетку в руке.
– Пообещай, что ни слова никому не скажешь, мама.
Она подалась вперед и поцеловала меня в щеку.
– Обещаю, милая. Я люблю тебя. Все будет хорошо. – Мама пристально посмотрела на меня, выдержав мой ответный взгляд.
– Я тоже тебя люблю, – сказала я.
* * *
Бармен приносит вино, и мои руки подносят бокал к губам. Делаю большой глоток, свежий терпкий напиток восхитителен. Как только он попадает в горло, я делаю еще один глоток, пикантный вкус идеален.