Почесывая бороду, Барак с восхищением наблюдал за действием организованной мною цепочки взаимопомощи.
– Только не говори, что ты об этом не думал!
Он подмигнул. Я прикинулся дурачком:
– О чем?
– Она совсем рядом.
Я знал, что он имеет в виду Пещеру Охотниц. Утром, когда я поспешно согласился на этот незапланированный привал, мысль о ней промелькнула в моем сознании.
Барак покачал головой:
– Знак судьбы, разве нет?
Я улыбнулся:
– Это ты, Барак, заставляешь судьбу говорить.
– Зачем? Она и так достаточно болтлива. А вот люди глухи.
Вечерело. Солнце скользило за горизонт и окутывало пейзаж приглушенным светом. Между окаймленных темными лесами берегов мерцало Озеро, позолоченное лучами заходящего солнца, которое скоро склонится перед тайной ночи и уступит холоду сумерек.
Подбросив дров в костры, мы с Бараком ускользнули на опушку и пустились в свою авантюру. Мы полагали, что нам удалось скрыться незаметно, однако, сделав пару сотен шагов, услышали, как нас окликнул Дерек:
– Вы куда?
Я уже собирался ответить, что его это не касается, когда мой дядюшка бросил ему:
– Идем с нами, Дерек!
Я в изумлении уставился на Барака: как он посмел принять такое решение, не посоветовавшись со мной? Увы, слишком поздно! Дерек уже оказался подле нас, страшно довольный разделить с нами еще одно приключение.
– Куда мы идем?
– Сюрприз! – Вместо ответа Барак хлопнул его по спине. – Ты не будешь разочарован.
Эта затея взбесила меня. В отличие от Барака меня терзало инстинктивное и необоснованное недоверие к Дереку. Казалось бы, мне не в чем его упрекнуть, но я был раздражен тем, что он остается для меня непонятным. Мне с трудом верилось в его преданность, хотя с самого начала он во всем меня поддерживал. Чего он добивается?
Конечно, видя искренние улыбки, которыми обменивались они с Бараком, присутствуя при их веселых разговорах или застав их спящими в обнимку после совместных возлияний, я стыдился своего недоверия, подозревал, что оно обильно приправлено ревностью, и клялся себе, что стану поприветливее к Дереку. Увы, едва занимался день, моя холодность тотчас возвращалась.
Луна, огромная, янтарная, касалась верхушек деревьев. На поиски добычи вылетали совы; в темноте их можно было различить по хлопанью крыльев и крикам; первый звук – протяжный, второй – дрожащий, прерывающийся. Зачем они ухают? Чтобы поприветствовать меня? Чтобы обозначить свою территорию? Чтобы сигнализировать о нашем вторжении?
Возле скалы Барак остановился и хлопнул себя по лбу:
– Дичь забыли!
– Барак, не начинай!
– Я никогда не заявляюсь к Охотницам без подарка!