И тогда я возликовал в душе, оттого что был с ним полностью откровенен.
После недолгой паузы мистер Трелони сказал:
– Четыре дня! С шестнадцатого числа! Выходит, сегодня двадцатое июля?
Я утвердительно кивнул.
– То есть я пролежал в трансе четыре дня. Такое со мной не впервые. Однажды, при весьма необычных обстоятельствах, я пробыл в подобном состоянии три дня, но даже не подозревал об этом, пока не узнал о разнице в датах. Когда-нибудь я расскажу вам об этом, коли вам интересно.
Я затрепетал от радости. Если отец Маргарет готов посвятить меня в свои секреты, я вправе надеяться… Деловой, будничный тон, каким он произнес следующие слова, вернул меня к действительности:
– Пожалуй, теперь я встану с постели. Когда Маргарет возвратится с прогулки, скажите ей, что я очнулся в добром здравии. Это убережет ее от потрясения. И прошу вас, сообщите мистеру Корбеку, что я хочу увидеться с ним при первой же возможности. Мне не терпится поскорее увидеть светильники и все о них разузнать!
Его отношение ко мне привело меня в восторг. Такой спокойно-доверительный тон, каким мог бы разговаривать со мной будущий тесть, поднял бы меня и со смертного ложа. Я быстро прошагал к двери, торопясь выполнить просьбу мистера Трелони, и уже взялся за ключ, когда позади раздался оклик:
– Мистер Росс!
Обращение «мистер» мне не понравилось. Узнав о моей дружбе с Маргарет, мистер Трелони стал называть меня «Малкольм Росс», и то, что он вновь обратился ко мне в официальной манере, меня не только огорчило, но и наполнило дурными предчувствиями. Должно быть, дело в Маргарет. (Теперь, когда меня охватил страх потерять возлюбленную, я снова мысленно называл ее «Маргарет», а не «мисс Трелони».) Сегодня я хорошо понимаю, какие чувства владели мной в тот момент: я твердо положил бороться за нее до последнего. Весь собравшись и непроизвольно расправив плечи, я вернулся к кровати. Мистер Трелони, человек умный и проницательный, словно прочитал мои мысли. Лицо его, омраченное новой тревогой, несколько прояснилось, когда он заговорил:
– Присядьте на минутку. Нам лучше не откладывать этот разговор. Мы с вами мужчины, к тому же умудренные жизненным опытом. Все, что я сейчас узнал о своей дочери, для меня новость, причем совершенно неожиданная. И я хочу точно знать, в каком положении нахожусь. Уверяю вас, я не имею ничего против, но у меня есть свои отцовские обязанности… очень важные и, возможно, неприятные. Я… я… – Казалось, он не знает, с чего начать, и это вселило в меня надежду. – Полагаю, из всего сказанного вами о вашем отношении к моей дочери мне следует заключить, что вы намерены просить ее руки?