Может, это было и глупо с моей стороны, но я ему поверила.
– Полагаю, мы сможем найти общий язык, – сказала я.
Будь на его месте кто-нибудь другой, я бы ответила отрицательно. Но Кейн остался единственным членом семьи Кроу в этом мире. Я была готова рискнуть, нежели окончательно рассорить их.
– Отлично, – отозвался Кейн, хлопнул себя по ноге и поднялся с дивана. – Могу сказать вам, что вы ему весьма подходите. Вы не столь эмоциональны, как большинство женщин.
– Простите? – Я тоже встала и уперлась руками в бедра. – Эмоциональна?
– Ну да. Ни одна другая женщина не смогла бы справиться с ним, а вам это удалось. Женщины очень памятливы и никогда ничего не забывают. А вам хватило воли не зацикливаться и идти дальше. Так поступают большие военачальники. И диктаторы.
– Ну, я уж точно не диктатор.
– Со временем сами увидите.
Кейн подмигнул мне и направился к дверям.
– Счастливо вам.
Он подошел к кухонной двери:
– Ларс, всего хорошего!
И помахал рукой перед тем, как выйти.
Я подобрала с дивана пистолет и собралась было подняться обратно в комнату.
Появился Ларс, как всегда в смокинге:
– Мистер Барсетти ушел?
– Ага.
Я прижала пистолет к боку и поставила его на предохранитель.
– Вам удалось найти общий язык?
Услышав эти слова из уст другого человека, я поняла, насколько невероятно они прозвучали.
– Кажется, да.
– Я понимаю, что поступок Кейна непростителен, но он действительно человек чести.
Каким-то внутренним чутьем я ощутила, что он прав.
– Да, это точно.
– Они потеряли очень много родных. Я служил у них еще, когда отец и мать были живы. Прекрасные были люди. А Ванесса… это было что-то исключительное.
Ларс потупил взгляд и горестно вздохнул.
Услышав это имя, я почувствовала боль:
– Я знаю, насколько тяжело ему приходится.
– Они были неразлучны. То есть я хочу сказать, что мистер Барсетти был очень близок с Ванессой. Когда ее не стало, я не видел у него ни слезинки. Но мне кажется, что он очень глубоко спрятал свое горе.
– Да, он очень скрытен.
– Я знаю.
Ларс снова посмотрел на меня:
– Но теперь, быть может, ему станет легче. В последний раз я видел его улыбку, когда он был совсем малышом.
Ларс понимающе взглянул на меня и отправился к себе на кухню.
– И мне кажется, я понимаю, почему…
– Твой хозяин вернулся домой!
Кроу королевской поступью вошел в спальню, развязывая на ходу галстук. Он выглядел совсем не уставшим после целого рабочего дня в офисе – наоборот, его взгляд, казалось, помолодел.
– А твоя рабыня тебя дождалась…
Раньше я не позволяла ему так разговаривать со мной и, конечно же, не считала себя рабыней. Но теперь эти слова не казались мне оскорбительными. Я хотела принадлежать ему – целиком и полностью. Я уже принадлежала ему. И хотя свобода постучалась в мои двери, я не отозвалась.