В кармане лежало то, что могло повлиять на всю его судьбу. Благодаря этой бумажке в скором времени ему предстояло сделаться гражданином Российской Советской Федерации, потому что надпись в свидетельстве об освобождении, полученном им по выходу из тюрьмы, гласила: «Подлежит обмену на паспорт Российской Федерации установленного образца».
Демон-Самозванец не мог допустить, чтобы Человек, даже формально, мог ему, окаянному, не принадлежать. Пусть частично, пусть исподволь. Любое проявление свободы — это вызов Самозванцу, потому что только Господь сделал человека независимым от материи, но зависимым от Совести. Еще неясно с чем проще жить на этой Земле.
Тойво пытался представить себе улыбающееся лицо Лотты, полные карманы денег, теплое солнце, ласковое море, но дождь делал образы размытыми, картины неясными, а будущее неопределенным. Что делать, как дальше жить-то?
Если колебания одолели, сомнения — преобладают, депрессия — давит, Ленин — в октябре, то нужно просто сделать шаг вперед. Необходимо сделать шаг вперед — это начало нового пути, это дорога к новой жизни. Настоятельно отважиться на шаг вперед, пусть впереди разлилась лужа от дождя — тогда за спиной останется прошлая жизнь, со всеми сомнениями, колебаниями, депрессиями и Лениным. Расправить плечи, сбросить груз ошибок, быть готовым жить дальше.
14 октября 1920 года в Тарту был подписан Юрьевский мирный договор. Мир, вроде бы, установился, отвоеванный тысячами человеческих жизней. Финляндия и Советская Россия застыли на своих рубежах. А между ними, незамеченная ничьей Историей, погибала древнейшая человеческая культура, которую поколениями сохраняли карелы-ливвики и карелы-людики, и тиверцы, и меря, и весь, и другие народы, существование которых перестала допускать современная самозваная цивилизация: пролетарского ли, буржуазного ли толка. Что поделать: когда принцип един — демократический, дороги от него расходятся в разные стороны. Но однокоренное слово «демон» — это точка исхода государства, оно же будет и конечной точкой. Только Человека уже не будет.
Тойво глубоко вздохнул и сделал шаг вперед.
Что дальше? Кронштадтское восстание, поход на Кимасозеро, Соловки, подполье Финляндии, одиночная камера Гельсингфорской центральной каторжной тюрьмы. Лотта, Куусинен, Бокий, Пааво Нурми. Война живых и страшная война мертвых.
Но нужно было пока всего лишь обойти огромную, как море, лужу и войти на КПП интернациональной школы красных командиров.
— Архипелаг-гулаг, — сказал он караульному.
— Гулаг-архипелаг, — ответил караульный. — С возвращением, Тойво!