– Yes, – сказала она, прижимая стихотворный сборник к груди. – Я люблю Жака Превера. Сейчас я пишу о нем дипломную работу на степень бакалавра и потому на полгода приехала в Париж. Знаете стихотворение про сад? «Le jardin». Оно просто чудесное!
У нее заблестели глаза, а я пережил состояние дежавю.
– Конечно же знаю, – улыбнулся я в ответ.
Каждому, кто был молод и влюблен, довелось когда-нибудь наткнуться на это стихотворение – самые прекрасные строки, когда-либо написанные о поцелуе.
– Кто же его не знает?
Следуя тайному сценарию, я чуть было не спросил студентку, не захочет ли она выпить со мной чашечку кофе, но тут она сказала:
– Ну где же он, этот «Консулат»? У меня там прямо сейчас назначена встреча.
Мы склонились над картой города, и я показал девушке дорогу.
– Если идти в эту сторону, прямо туда и придете! – крикнул я ей вслед, когда девушка бегом бросилась вверх по лестнице.
Напоследок она еще раз обернулась:
– Спасибо, месье! Всего вам доброго!
– Эй, погодите! А как вас хоть зовут?
Я ожидал, что она скажет: «Элен» или «Эллен».
– Кэролайн! – со смехом крикнула она на бегу.
Вскоре, неторопливо проходя по улице, где находился «Консулат», я увидел ее сидящей там на солнышке. Она что-то весело говорила молодому человеку. Проходя мимо и не замеченный ею, я размышлял о загадочном круговращении жизни, в котором все повторяется и все связано одно с другим. Вообще-то, я не верил в приметы и знаки, но события сегодняшнего дня, пожалуй, и Фому неверующего заставили бы поверить в воскресение из мертвых.
Да, так оно и было. Я, конечно, не мог знать наверняка, что каменное сердечко у меня в кармане было знаком свыше, но я верил в это, как птичка в пословице, которая верит в рассвет, когда он еще и не думал наступить.
По крайней мере, встреча с рыжеволосой студенткой навела меня на хорошую мысль. Придя домой и порывшись на полках, я отыскал среди книг стихотворение Жака Превера, а затем сел за письменный стол и написал новое письмо к Элен.
Моя ненаглядная возлюбленная!
Четырнадцатое мая отныне стало для меня, кажется, навсегда особенным днем. Ибо отныне, с этого дня, я навсегда уверовал, что ты все время со мной, мой ангел, как ты сама сказала мне во сне, когда я лежал в лихорадке. Ты – не только тело, тлеющее в могиле на кладбище, – ты где-то существуешь. Одно то, что человек умер, еще не значит, что его больше нет.
Сегодня я съездил на кладбище, чтобы наконец снова отвезти тебе письмо. Но как же велико было мое удивление, когда я обнаружил, что мой тайник опустел, а вместо пачки писем, которые там уже накопились, я нашел камешек в виде сердечка. Вот он лежит передо мной, в то время как я тебе пишу, и вопреки всем доводам разума я все же смею надеяться, что этот камешек – привет от тебя, любимая. Помнишь, я писал тебе, как я мечтаю хоть разок получить от тебя ответ? И вот теперь у меня такое впечатление, что я его получил.