“Когда-нибудь ты начнешь это понимать”, – сказала Брижит. Кем бы я была сегодня, если бы мои родители были женаты, если бы нашу маленькую семью не тяготила тайна? Я завидовала мадам Лапьер и ее сыновьям, их чистой совести.
И все же – так ли ужасно было признать, что я все равно любила нашу полную испытаний жизнь, непостоянство папиной любви, крепкие пальцы Анук, дергавшие меня за уши в наказание, нашу с ней близость, которую мы взращивали на протяжении многих лет жизни вдвоем? Только эти моменты и были моими. Ничего другого я не знала. В глубине души я продолжала верить, что нас папа любил больше. Я съежилась и обхватила руками ноги.
Парень и девушка моего возраста целовались на скамейке у фонтана. Ее лица не было видно за длинными волосами, но он и не пытался их убрать, просто окунулся в них. Как, наверное, тепло было за этой завесой волос. Одной рукой он придерживал ноги девушки на своих коленях, а другой поглаживал ее спину под одеждой.
Мне было неприятно, что я не вижу ее лица. Белые босоножки поблескивали в вечернем свете. Она запрокинула голову, смеясь, и наконец отбросила волосы назад. Но я сидела слишком далеко и могла разглядеть разве что контуры ее лба и носа.
Как я мечтала в тот момент походить на эту парочку.
Я приехала к мадам Лапьер, когда уже стемнело. Я думала, что сразу найду этот дом, потому что бывала там дважды, но сначала прошла мимо и только потом узнала дверь с замысловатой резьбой. Я остановилась через дорогу и подождала, пока из дома не вышел мужчина. Тяжелая дверь закрывалась медленно, и я успела поймать ее и проскользнуть внутрь.
В подъезде было темно и прохладно, и глаза не сразу привыкли к полумраку. Прямо передо мной была стеклянная дверь, ведущая к квартирам, а справа – окошко guardienne[38].
Женщина выглянула в окошко и окликнула меня.
– Что вам нужно, мадемуазель? – спросила она.
Guardienne. Что она здесь делает в полдесятого вечера? Я помешкала у двери и наконец решила подойти к ней. Она сидела у окошка на табуретке. Ее волосы были обесцвечены до корней. За спиной у нее на экране маленького телевизора без звука шел музыкальный клип.
– Вы здесь не живете, – сказала она. – Я знаю всех в этом доме.
Она пристально смотрела на меня, потирая пальцами подбородок. Не успела я ответить, как она заговорила снова.
– Я знаю, кто вы. Вы дочь месье Лапьера. Я видела ваши фотографии в газетах.
Я не знала, что и сказать, до того была удивлена, что она меня узнала. Она наклонилась вперед, и я вдруг испугалась, что она высунет наружу руку.
– Зачем вы пришли? – спросила она.